Низвергнутый
Шрифт:
Шел куда глаза глядят, огибая стволы высоких вековых деревьев, камни, поросшие мхом, чахлые запорошенные снегом кустарники, стараясь не упустить из вида далекую, бурлящую от волн, поверхность воды, с поблескивающими на ней лучами солнца.
Помятую о прошлых своих злоключениях, по пути отломил палку подлиннее, шириной с два больших пальца. Пообрывал с нее торчащие веточки, поотламывал засохшие сучки. Получился не плохой дорожный посох, чтобы опираться в трудные моменты, когда снег провалится под ногой или дорога пойдет в гору. Звякнуло системное сообщение:
[Получен предмет: Посошок]
Точно, ведь именно так называется инструмент путешественников, импровизацию которого сейчас сотворил из подручных средств. Толку в бою от него будет чуть, все также остаюсь с голыми руками против всего мира, но идти будет полегче.
Милостью богов или благодаря великой удаче за несколько
День перевалил за полдень, солнце поднялось близко к зениту и теперь тепло припекало сверху. Остановился на одном из холмов, раскидал снег на поваленном стволе, присел. Прислонил посошок рядом, под рукой. Сбросив с плеча котомку, подаренную добрыми самаритянами, скинул петлю тканевого ремешка, открыл горловину, заглядывая внутрь. Не густо, но бесплатно. А халява, она дело такое, и уксус – вино.
В холщовом мешке, который сам уже является для меня ценностью, было немного продуктов. Филе рыбы, напластанное полосками, обернутое в тряпицу – балык, не иначе. Пара небольших вяленых рыбёшек, краюха хлеба из отрубей, мешочек с сушеными кусочками мяса. Бурдюк из шкур, с чистой водой и кресало. Длинный штырь с привязанной к нему полоской какого-то метала – кресало. Попробовал, искры высекались прекрасные. Если что, без тепла теперь не останусь. Бересты надеру с многочисленных берез, сухостоев в лесу валом, ломай – не хочу, а как огонь разведу, там и какой небольшой поваленный стихией ствол можно притащить, бросив на огонь, периодически сдвигая прогоревшее место, подставляя огню новую пищу. Спасибо тебе старик Ойстейн, если судьба еще раз нас сведет при других условиях, где уже не буду голодранцем, обязательно отплачу. Теперь, зная этого нип-а, всегда смогу его вычислить даже в толпе, по горящей надписи имени над головой.
Закинул в рот горсть мяса, принявшись его рассасывать, потому что прожевать это, было невозможно. Наверное, предназначалось оно для варки. Эх, котелка то нет, вообще никакой емкости нет, пока обойдусь тем что имею. Буду есть сухомятку.
Сложил все обратно в сумку, затянул ремень петлей на горловине, вновь образовав лямку, еще в армии так научили вещмешок завязывать, перебросил через плечо, взял посошок и двинулся дальше.
Интересно, сейчас если погибну от лап какого-нибудь хищника, возрождение будет опять так же далеко, как мое первое? Далековато это от цивилизации. Что скажут давешние знакомые, если опять выйду из леса к ним, обращаясь за помощью. Удивятся, не иначе. Или прогонят.
Есть конечно возможность, что возрождение выбрасывает в случайное святилище или ближайшее. Ладно, чего гадать, погибну – увижу. Рано хоронить себя собрался.
За размышлениями и лицезрениями потрясающих видов скандинавской природы, дорога давалась легко. Сытый, полный сил, аватар резво переставлял конечности, перепрыгивал с камня на камень, перелезал через буреломы поваленных стволов. Один раз видел, как по воде, вдалеке прошло парусное судно. Ладья с северянами, направляющимися куда-то, в сторону, откуда пришел я. Спрятался. Хоть расстояние и далекое, кто знает, что на уме у викингов. Вдруг найдется среди них дальнозоркий стрелок, способный грамотно рассчитать траекторию полета стрелы, с поправкой на ветер, чтобы поразить цель. Перестрахуюсь.
Солнце приближалось к закату. Расстояние прошел огромное. Надо завязывать с этим симулятором ходьбы. Да природа, да красиво, но сколько можно ноги стаптывать. Где-то вот-вот должен был появится город, если верить словам старика. Не хотелось бы ночевать в этом темнеющем, холодном лесу. Стаж туризма у меня, можно сказать – никакой. Быстро и грамотно организовать ночёвку я вряд ли смогу, не стоит забывать и о тех не известных существах, желающих поживится человечиной. Ускорюсь.
Натруженные, за день пути, ноги были против, но кто их спрашивает. Побежал трусцой, внимательно смотря куда наступаю. При таком темпе шансы поскользнуться и расшибиться, заработав пару ушибов и не дай боже, перелом, значительно увеличиваются. Это не по ровной, асфальтированной
Бежал не долго. Выскочил из леса на пустое место, на скале. Передо мной расстилалось пустое пространство. Вдалеке расширяющийся фьорд плавно переходил в море, вблизи раскинулся огромный, в сравнении с посещенными мною ранее деревней и хутором, город. Видимо это и есть тот самый Хедебю. Множество домов, разного размера. Ближе к скалам, прямо подомной самые большие, богато выглядящие строения, дальше домики помельче и в конце вовсе крохотные лачуги, все окружено деревянным забором из составленных и заостренных на вершине бревен. За пределами города, неподалеку от ворот выстроен большой рынок. Даже отсюда, с высоты скалы, из далека видно было, как там снуют люди, кучкуются возле небольших открытых строений, типа навесов. На берегу раскинулся полумесяцем порт, множество судов с одиноко торчащими из них мачтами, паруса спущены. Были суда без мачт и парусов вовсе – вёсельные драккары.
Пойду в обход, по склону, через лес, обогну город слева, выйдя прямиком к рынку.
Приблизившись к городу, обратил внимание на виденную ранее, утром, на хуторе, дымную защитную пелену окутывающую весь частокол по периметру, захватывающую также территорию базара и порт. Похоже повсеместно используемая в этом мире защита, прикрывающая людские поселения от вторжения в них различного рода нечисти повылезавшей через дыры мироздания, из царства мертвых в мир живых. Солнце еще не закатилось, и рынок, к которому вывела дорога, еще бурлил жизнью. Остановился на границе, возле туманной стены, чуть робея вытянул руку, коснувшись. Пальцы прошли сквозь, не встретив сопротивления, испытал лишь небольшие уколы, как бывает, когда восстанавливается кровоток в затекшей от долгого пребывания в одном положении, конечности. Не самые приятные ощущения, но терпимо. Собрался духом, набрал в легкие побольше воздуха, как перед нырянием в воду, шагнул в пелену. По телу пробежали мурашки, эффект длился мгновение, требуемое на один шаг. Пересек. Выдохнул. Никто не обратил на меня внимания. Двинулся дальше, к торговым рядам. Рынок выглядел так: утоптанные широкие тропинки, хаотично разбросанные павильоны, местами торговые точки, представляющие из себя просто телеги, груженые товаром. Почти весь суетящийся люд, за исключением мелькавших женщин, были крепкие, бородатые, с дубинами, топорами, мечами, луками, цепами и кучей другого вооружения заткнутыми за пояса, на спинах, в кольцах на поясах, одетые в одежду, сшитую из выдубленных шкур. Присутствовали тут не только представители хомосапиенс, низкорослые, широкие как бочонки, предположительно гномы, худые и какие-то изможденные – остроухие эльфы, огромные клыкастые – орки, маленькие, юркие, большеухие и с горбатыми носами – гоблины. Разношёрстность просматривалась не только среди покупателей. За прилавками с оружием, доспехами – звенели, что-то перебирая, гномы. С книгами, свитками, луками, стрелами – эльфы. Съестным, копченостями, вывешенными на крюках, рыбой – торговали орки. Возле прилавков с разноцветными склянками – суетились длинноносые гоблины. Торговцы рьяно нахваливали свой товар, перед останавливающимися возле прилавка покупателями. Тут и там звучали ругательства, звенели монеты.
Хотелось бы побродить, посмотреть поподробнее, разобраться в ценах, прибарахлиться, а то хожу в том, что нашел, с голыми руками. Да и вообще посмотреть на представителей других рас в близи. Обязательно этим займусь, но позже. Все равно скоро закат, не думаю, что кто-то будет торговать в потемках. Хотя территория и защищена магически от ночных жителей темных скандинавских лесов, но от шныряющих обычно в подобных местах, множества воришек, это не убережет.
Огибая блуждающих туда-сюда вдоль рядов, пешеходов, дошел до открытых ворот города. Возле огромных, выглядящих крепко сбитыми, скованных длинными полосками толстого металла, ворот, никого не было. Какой-либо караул, обычно встречающий приходящих в селение, отсутствовал. Либо они никого не боятся, либо тут все устроено как-то иначе, чем я представлял.
Сразу за воротами, ютилось множество маленьких покосившихся домиков, больше похожих на сараи. Возможно это они и были, куда-то ведь торговцам надо складывать весь свой скарб на ночь. Город пах дымом, нечистотами, гнилью и все тем же скотным двором. К последнему похоже придется привыкнуть, тут, на землях скандинавов, в домах живут вперемешку все, люд и скот, бок о бок, так теплее и безопаснее. Никто не умыкнет твою дорогую сердцу козу, овцу или домашнюю птицу, прямо из закрытого дома, из-под бока, во время сна, а вот сделать это под пологом ночи, из хлева – легко. Там уже к утру и улик не останется. Только рожки, да ножки.