Но и я

де Виган Дельфин

— Да?

— Я хотел дать вам кое-что.

Я подхожу к столу. Он протягивает мне старую книгу, обернутую

коричневой крафтбумагой. Я беру, открываю на первой странице, не успеваю прочесть название, только надпись: «Пьер Маран, 1954».

— В молодости эта книга была очень важна для меня.

Бумага пожелтела, кажется, книге четыре или пять столетий. Я благодарю, мы одни в классе, я смущена, не знаю, что надо говорить в таких случаях, я уверена, что это очень дорогой подарок, я бормочу несколько раз «спасибо». Направляюсь к двери, но он опять окликает

меня:

— Мадемуазель Бертиньяк?

— Да?

— Не отступайте.

Эпилог

Женевьева вернулась за прилавок, помахав нам на прощанье.

Наверное, у меня усталый вид, Лукас вдруг проводит рукой по моему лицу, очень нежно.

Он наклоняется ко мне, все ближе, я чувствую сначала его губы на моих, потом его язык у меня во рту, чувствую, как смешивается наша слюна.

Тогда я понимаю, что вопрос о направлении вращения языка при поцелуе — не самый главный на свете.