Но Змей родится снова? [Убить Змея]
Шрифт:
Приятель опухшего взглянул на часы.
— Вообще-то, Ген, времени в обрез. Начнем тут разбираться, разобьем что-нибудь… На фиг надо.
Опухший искоса глянул на Глеба:
— Считай, напугал, — и, выложив на стол серебристую визитку, обратился к барменше: — Без обид, ладно? Звякни на досуге, я тебе работу предложу. Получше, чем в этой конюшне.
— Обязательно, — пообещала девушка.
Субъекты в кожаных пиджаках, пошатываясь, потопали к выходу. Проводив их взглядом из темных очков,
— Где твой амбал, Катерина?
— А пес его знает! Когда надо, этого козла днем с огнем… Спасибо, Глеб. — Барменша подвинула к нему чашку кофе и блюдце с двумя бутербродами. — За счет заведения.
— Брось, — Глеб попробовал кофе, — так вы быстро прогорите.
Сидящий за столом помятый мужчина грохнул вдруг бутылкой пива.
— Ну и страна, мать вашу! — возопил он, тряся газетой.
— Что случилось? — вежливо полюбопытствовал Глеб.
— В четверг журналистку замочили! Ольгу Самарскую! Изнасиловали сперва на какой-то стройке, потом горло перерезали! И только сегодня, через четыре дня, обнародовали, падлы!
— Ужас какой! — вздрогнула барменша. — Просто беспредел!
Опираясь о стойку бара, Глеб застыл с надкушенным бутербродом.
— Вы знакомы с ее статьями? — обратился он к мужчине за столиком.
— Еще как знаком! — визгливо отозвался тот. — Готов поспорить, ей все это организовали!
— Кто? — спросил Глеб.
— Да кто угодно! У нас это дело плевое!
— Ужас! — повторила барменша.
Тут в бар ввалился краснощекий коренастый крепыш в распахнутом пальто. Стуча коваными каблуками, он направился прямиком к Глебу.
— Извини за опоздание, — сказал он, протягивая руку.
— Извиняю, — ответил Глеб, пожимая его короткопалую кисть.
— Толян, ты чего не здороваешься? — возмутилась барменша.
Толян виновато тряхнул круглой головой.
— Кэт, I am sorry. Жизнь задолбала. Короче, — обратился он к Глебу, — твой вопрос я не решил. Хозяин не берет в охрану “темных лошадок”.
— Понятное дело, блин! — в досаде отреагировал Глеб. — Ничего, что ли, нельзя придумать?!
Толян прищурил маленькие глазки.
— Никак не врублюсь: чего ты к нему так рвешься? Имеются другие варианты…
— Нет уж, хрен! — перебил Глеб. — Хочу к твоему хозяину! Второй сорт не для меня!
Толян удовлетворенно хмыкнул.
— Тогда выход один: подгребай сюда к трем часам. Я приведу Стаса. Если ты ему глянешься…
— Глянусь, не глянусь! Толян, я не девочка!
— Не заводись, Глеб. Только Стас может повлиять на хозяина. Вон Кэт словечко за тебя замолвит. — Толян подмигнул барменше. — Замолвишь, Кэт?
Девушка улыбнулась.
— А как же! — отозвалась она, протирая бокал. — Употреблю все свое влияние.
— Вот и о'кей. — Толян застегнул пальто и зашагал
Бамбуковые занавески дернулись и сомкнулись за его спиной.
— Откуда ты его знаешь? — полюбопытствовала барменша.
Проглотив остатки бутерброда, Глеб запил его остывшим кофе.
— В кабаке познакомились, — ответил он. — Там драка началась, и мы с ним от четверых отмахались. А что?
— Да так… — вздохнула барменша. — Глупый вы народ, мужики. И знакомства у вас глупые.
Глеб поправил темные очки.
— Кать, если ты что-то мне сказать хочешь, говори. А то бежать надо.
Приблизив к нему лицо, девушка понизила голос:
— Ты хоть знаешь, к кому нанимаешься? Этот Виталий Лосев такая сволочь…
— А мне по барабану, — перебил Глеб. — Он платит такие бабки, что… Пусть будет хоть крокодилом.
— Ну конечно, главное — бабки! А что за них делать надо?!
— Как это что? Охранять, блин… Кать, мне деньги нужны.
Барменша вздохнула и вернулась к протирке бокалов.
— А что… ты сейчас без работы? — поинтересовалась она. — Заходишь вроде часто, а я ничего о тебе не знаю. Кто ты по профессии?
— Да какая там профессия, — отмахнулся Глеб. — Восемь классов с трудом окончил. Служил в Морфлоте коком…
— Поваром то есть? — удивилась барменша. Глеб хмуро кивнул.
— И теперь вот в свои тридцать два года…
— Тебе тридцать два? — вновь удивилась девушка. — Никогда бы не дала.
Глеб усмехнулся.
— Просто я молодо выгляжу. Драться и стрелять — вот все, что я умею, — проговорил он, направляясь к выходу. — Буду ровно в три.
Мужчина за столиком ткнул пальцем в газету.
— Ну и страна! Опять омоновцев в Чечне уделали! Девятнадцать человек!
Глеб обернулся в его сторону.
— А ты отдохни. Не изводи себя так, — сказал он и вышел. Мужчина с газетой запоздало огрызнулся.
— Да пошел ты… Советчиков тут развелось!
Барменша вышла из-за стойки, забрала с его стола пустую бутылку и вздохнула.
— Двигали бы вы, папаша, домой. Нечего тут настроение портить.
Поглядывая на часы, Глеб снова мчался в автомобильном потоке. Дряхлый его “жигуленок”, нагло обгоняя иномарки, проделывал у них под носом рискованные маневры. В результате сумасшедших гонок это чудо техники затормозило у здания районной средней школы за пятнадцать минут до начала четвертого урока. Выскочив из автомобиля, Глеб снял темные очки и сунул их в карман куртки. В его фиолетовых глазах поблескивали веселые искорки. Вбежав в вестибюль школы, он сдернул с себя куртку и взлетел по лестнице на третий этаж. Звонок на перемену еще не прозвенел, и в коридорах было пустынно.