Ночь Безумия
Шрифт:
– По-моему, он никому больше сейчас не доверяет.
– Кроме нас, конечно, но мы же не придворные.
Ханнер поморщился.
– О да, конечно, – согласился он. – А не знаете ли вы, что правитель Азрад намерен сделать с чародеями?
Солдаты снова переглянулись.
– Об этом мы, милорд, говорить не можем, – сказал один из них. – В конце концов вы ведь были вместе с теми чародеями – вдруг они сейчас слушают наш разговор при помощи своей магии?
Ханнер улыбнулся.
– Такое чародеям не под силу, – сказал он. – Их магия
– Да откуда же мне это знать, милорд? – отмахнулся стражник. – Ворлоки появились совсем недавно. Кто может знать, на что они способны?
– Лучше уж поберечься, – прибавил другой.
– А насчет меня вы что-нибудь слышали?
– Я – ничего, милорд.
Второй стражник только молча развел руками.
– Что ж, спасибо вам, – заключил Ханнер. Он видел, что Альрис косится на него сердито и нетерпеливо, а у Берна весьма озабоченный вид. Указав на Берна, он прибавил: – Я свидетельствую, что этот человек – домоправитель лорда Фарана и что вчера по крайней мере он не был чародеем. Если только за ночь его не зачаровали – он самый обычный человек.
– Благодарю, милорд. – Стражник поглядел на своего сотоварища. – Что же, мы тогда, пожалуй, пойдем.
– Хорошо, – сказал Ханнер. – Спасибо вам, что проводили сюда леди Альрис и Берна.
Солдаты разом отвесили ему короткий поклон и заторопились прочь, а Ханнер отпер дверь в покои.
– Ты уже знаешь, что дядя Фаран умер? – спросила Нерра.
– Да, – ответила Альрис. – Это просто ужасно! Бедный дядя Фаран!
– Это случилось быстро, – неловко заметил Ханнер и, распахнув дверь, пропустил девушек вперед.
Когда все вошли и дверь в покои была закрыта, Ханнер сказал:
– Я так понимаю, ты, Альрис, пришла сюда просто потому, что хотела вернуться домой, но что понадобилось здесь тебе, Берн? Или чародеи выгнали из дома всех, кто не принадлежит к их числу?
Альрис и Берн переглянулись.
– Нет, милорд, – сказал Берн. – Боюсь, мы пришли с дурными вестями, и... в общем, нам нужен ваш совет.
Ханнер похолодел.
– Опять дурные вести? -воскликнул он. – Разве недостаточно того, что дядя Фаран погиб, а Рудира и Варрин сгинули невесть куда?
– Речь идет о том маге, – пояснила Альрис, усаживаясь в кресло.
– Каком маге? О том, что убил дядю Фарана?
– Да нет же, нет! – поспешно проговорил Берн. – О Манрине.
– Что же с ним случилось?
– Сегодня утром мы нашли его в постели мертвым, – сказал Берн. – Ульпен, его подмастерье, сказал, что Манрина убили волшебством – за то, что он отказался исполнить приказ Гильдии магов.
Ханнер на миг задумался, а потом спросил:
– И откуда же Ульпену это известно?
– Гильдия послала ему сон, – ответила Альрис. – С тем же самым приказом. Только он подчинился.
Это было вполне приемлемое объяснение. Ханнеру доводилось слышать о Заклятии Ниспосланного Сна, хотя сам он никогда не испытывал на себе его действие.
– И каков же был
– Этого Ульпен нам не сказал, – ответил Берн.
– Но он говорит, что больше он не волшебник, – прибавила Альрис. – И не подмастерье. Просто чародей – и все.
Ханнер широко раскрыл глаза.
– Я и не знал, что такое возможно!
Альрис пожала плечами.
– Во всяком случае, именно так он говорит.
Ханнер кивнул. Что ж, этого и следовало ожидать. Гильдия магов привела в действие свой закон, как и в случае с дядей Фараном, – аристократ не может владеть магией, а маг – пользоваться разными видами магии.
Манрин и Ульпен стали чародеями не по собственной воле, а потому Гильдия предоставила им выбор – отказаться от одного из видов магии либо умереть. А ведь от чародейской силы отказаться невозможно.
Зато, оказывается, есть способ перестать быть волшебником. Любопытная информация, хотя и не особенно полезная.
Известие о смерти Манрина тоже представляло интерес хотя оно Ханнера особенно не опечалило. Он едва знал старика, да к тому же не видел, какое отношение смерть Манрина имеет к нему лично. Он уже хотел сказать об этом, когда в дверь постучали.
– Я открою, – бросила Альрис, спрыгнув с кресла. Она распахнула дверь, и Ханнер услышал знакомый голос:
– Альрис! Ты уже дома?
– Мави! – воскликнула Нерра, соскользнув с подоконника. – Входи же, входи!
Альрис ввела Мави в комнату, и Нерра от души обняла подругу. Ханнер улыбнулся девушке, но не посмел даже протянуть ей руку.
– Доброе утро, Мави, – сказал он.
– Ханнер! – Девушка одарила его ослепительной улыбкой. – Как приятно видеть всех вас под родным кровом! Я узнала, что вход во дворец снова открыт, вот и пришла навестить Нерру – а вы, оказывается, все здесь! – Тут она заметила незнакомого человека и вопросительно глянула на Ханнера.
– Берн как раз собирался сообщить нам, зачем он пришел, – пояснил Ханнер и бросил на слугу дяди выжидательный взгляд.
– А... ну да, конечно, – пробормотал Берн и, покосившись на Мави, громче добавил: – Все очень просто, милорд. После смерти вашего дяди ты стал законным владельцем особняка на углу Высокой и Коронной улиц, а стало быть, теперь ты мой хозяин. Я пришел узнать, каковы мои новые обязанности – если, конечно, вы решите сохранить за мной прежнее место – и что вы думаете делать с этим домом.
– Лорд Фаран мертв?! – воскликнула Мави и в ужасе зажала рот ладонью.
– Он умер вчера, – сказал Ханнер. – Гильдия магов казнила его за незаконные занятия магией.
– Но он успел убить волшебника, которого они послали, – добавила Альрис. Ханнер не стал с ней спорить: грех убийства незнакомого мага отягощал его душу, и хотя со временем он скорее всего справится с угрызениями совести, каяться именно сейчас совершенно ни к чему.
– Это ужасно! – выдохнула Мави, упав в кресло. Нерра ободряюще погладила ее по руке.