Ночь быстрой луны

Геращенко Андрей Евгеньевич

– Похоже? Это не просто похоже - это ты и есть!

– Тогда почему, Алексей Иванович, силуэты зданий, машины и, самое главное, лица остальных людей чёткие, а моё - размытое? Здесь не может быть монтажа?
– спросил Гусев.

– Исключено!
– сразу же возразил Мухин.
– Фотографии сделаны при помощи оперативной съёмки. Только съёмка не совсем обычная - цифровая видеокамера вместо двадцати пяти кадров в секунду слышала пятьсот. Но и это ещё не всё первый снимок сделали во время странного и загадочного ограбления банка, второй - вчера вечером возле управления...

– ...а последний, - продолжал Мухин, - сделан днём возле

банка как раз в то самое время, когда у инкассатора пропала валюта из сумки. Как ты думаешь - что из этого следует?

– Не знаю... Уж не то ли, что я ограбил банк и инкассатора?! постарался изобразить возмущение Гусев.

– Именно это и следует - ты очень точен в своих предположениях, кивнул Мухин.
– Точнее, не обязательно ты лично, но твоё присутствие обозначилось ясно. И это ещё не всё - на ручке входных дверей банка остались отпечатки твоих пальцев - мы специально пропитали твои руки и перчатки заранее особым составом. А на ручку двери нанесли порошок-проявитель. В ультрафиолетофом диапазоне чётко просматривается рисунок твоих перчаток. И последнее - в управлении обнаружена крупная сумма валюты, примерно совпадающая с количеством украденной наличности в валютном филиале "Беларусбанка" на Ленина. Как только мы получили снимки, тут же устроили обыск в управлении и не ошиблись, как видишь, в своих предположениях. А после того, как нашли деньги, отправились к тебе. Ты не открывал дверь, а твоя соседка, выглянувшая на шум, сообщила, что ты приехал накануне пьяный. Пришлось сломать дверь. Ты лежал на полу в коридоре. В кармане твоего пальто была обнаружена сотенная купюра. Её номер совпадает с номером одной из купюр, которые вёз инкассатор - номера всех сотенных купюр последнюю неделю записывались по моему приказу. Мы проверили тебя на алкоголь - ты был трезвым. Согласись, что даже половины этих улик достаточно, чтобы понять, что ты напрямую связан с ограблениями. А тут ещё и смерть Барловского. В общем, Вячеслав, положение твоё хуже некуда! А теперь я хочу задать тебе несколько вопросов, если ты не возражаешь?!
– Мухин смотрел на Гусева, словно удав на кролика, ожидая, что тот вот-вот поддастся чужой воле.

На этот раз Вячеслав даже и не пытался скрывать своего смятения больше всего его поразили новости о порошке и новых цифровых камерах. Гусев понимал, что его тайна почти раскрыта, но и Мухин чувствовал себя неуверенно, иначе он никогда бы не пошёл ва-банк и не рассказал бы Гусеву и половины того, что только что произнёс.

– Так ты ответишь на наши вопросы?
– более настойчиво повторил Мухин.

– Да, конечно. Хотя то, что я сейчас услышал... Мягко говоря, просто дико, - пожал плечами Гусев.

– Тогда начнём. Ты был вчера возле валютного отдела "Беларусбанка"?

– Да.

– Во время ограбления?

– Когда случилось ограбление?

– В половине седьмого.

– Нет, я там был в районе шести. Я действительно дёрнул ручку двери, но не стал входить.

– Что тебе было нужно в банке?

– Я хотел посмотреть курс доллара.

– Почему не вошёл?

– Передумал. Я здорово переживал по поводу Барловского - мне было настолько плохо, что я пошёл в управление.

– Ты был вчера в управлении?

– Нет. На полпути я зашёл в "Шайбу" "Авроры" и там здорово выпил. Затем поймал такси и поехал домой. Что было дальше - не помню. Очнулся здесь, прикованный цепью к кровати.

– Откуда изображение в камере?

–

Может, наслоилось более раннее?

– Нет - всё снято как раз во время ограбления.

– Не знаю. Тем более - разве я мог одновременно быть в момент ограбления и в банке, и в управлении? Там ведь тоже моё изображение.

– Откуда тогда эти изображения?

– Я не знаю, Алексей Иванович! Я этого не знаю! Может, какая ошибка, а, может...

– Что "может"?
– Мухин внимательно посмотрел на Вячеслава.

– Может и провокация.

– Провокация?

– Во всяком случае, я сижу в одиночке, прикованный наручниками к спинке койки.

– И кто же, по-твоему, автор этой провокации?
– Мухин встал с койки и принялся вышагивать взад-вперёд по камере.

– Не знаю. Пока я этого не знаю. У меня в последнее время всё время было ощущение, что что-то не так. Что-то изменилось в моей жизни.

– Что же именно?
– вновь подключился к разговору Вишневецкий.

– Я даже не знаю... Это трудно выразить словами, - пожал плечами Гусев.

– А ты попытайся - это в наших общих интересах. Или ты думаешь, что смерть Барловского и кражи сотен тысяч долларов в городе просто так, за красивые глаза сойдут нам с рук?!
– нервно спросил Мухин, продолжая шагать по камере.

"Это неплохой знак. Мухин никогда не даёт воли своим чувствам, если перед ним противник или враг. Значит, в глубине души он до конца не уверен в моей виновности, и это обязательно надо использовать", - решил Гусев.

– Я постараюсь, - согласился Вячеслав.
– Это началось в середине декабря. В одну из ночей я увидел сон - по небу быстро движется луна, а я стою у окна и смотрю на неё. И это был как бы не совсем сон - я знал, что лежу в своей постели и одновременно ... стою у окна. Произошло как бы раздвоение. На следующее утро ощущение раздвоения повторилось - мне показалось, что я сижу за своим столом в кабинете вместе с Романенко и одновременно брожу по городу, причём по городу необычному, как бы замершему и остановившемуся, словно время застыло, а моя душа, покинув телесную оболочку, бродит по улицам. Я, наверное, кажусь вам сумасшедшим?

– Продолжай, Вячеслав - мы тебя внимательно слушаем, - попросил Мухин, пропустив вопрос Гусева мимо ушей.

– Потом словно что-то начало тащить меня назад, в телесную оболочку - я вновь очутился в кабинете и тут же раздался взрыв, - продолжал пояснять Гусев, выбрав старую, хорошо известную и проверенную тактику, когда за основу берутся реальные события, которые дополняются выдуманными и одновременно кое-что из произошедшего, а небольшие, но значимые детали скрываются, что полностью меняет картину случившегося, сохраняя полное правдоподобие рассказа.

Так было гораздо легче не попасться на главном, а небольшие и неминуемые нестыковки частностей всегда можно было списать на неизбежные изъяны памяти.

– Потом такое случалось ещё несколько раз. Например, во время аварии на улице Шмырёва. Я сидел в машине и одновременно другой я вытаскивал всех из кабин. Время для первого я шло обычно, а для второго как бы остановилось. Это очень сложное ощущение. А потом первое я просто исчезло, и я пришёл в себя в стороне от аварии, где до этого находилось второе моё я. Мир тут же ожил и задвигался. То же и с валютным отделом - я одновременно шёл по улице Ленина, перед тем, как напиться в "Шайбе" и вместе с тем как бы оказался возле валютного отдела.