Ночь длинных ножей
Шрифт:
Трения, возникшие между НСДАП и военными, имевшими совершенно разные цели, поставили в сложное положение Рема, который был связан с обеими сторонами. Пытаясь разрешить эту дилемму, Рем уволился из армии. Таким образом, из офицера баварской королевской армии он превратился в полувоенного авантюриста. Уже начиная с 1921 г. он стал работать на СА и в течение года организовал «Союз бойцов», организацию прикрытия СА, «Нагорный союз» и «Имперское знамя», которые стремились к революционному изменению государственного строя. 9 сентября он был назначен командующим «Имперским знаменем», которое стало отныне называться «Имперским боевым знаменем». Хотя эти группировки клятвенно заверяли Гитлера в своей преданности и хотя они надеялись, что Гитлер станет играть роль немецкого Муссолини, тот скооперировал их таким образом, чтобы спрятать в тень политическое крыло национал-социалистического движения с помощью вооруженных союзников. Гитлер решил было, что СА станет полутеррористической организацией, которая будет однозначно подчинена партии. Но теперь он видел себя в роли талантливого пропагандиста, призывающего
События 9 ноября 1923 г. привели к коренным переменам. Неудавшийся путч явился для Гитлера тяжелым, хотя и терпимым ударом по национал-социалистическому движению. Однако отныне Гитлер и его партия стали однозначно играть ведущую роль, в то время как полувоенные соратники отошли на задний план. Их значение стало ограниченным, поскольку Гитлер отказался от идеи захвата власти насильственным путем и стал придерживаться тактики «легальной революции».
После путча Рем провел пять месяцев в камере предварительного заключения, но 1 апреля 1924 г. был освобожден. Он стал депутатом рейхстага от национал-социалистического профсоюза, но, по его собственным словам, не добился особого успеха. Гораздо более существенным оказалось то, что он получил от Гитлера разрешение заново сформировать и возглавить части СА [27] . Для того, чтобы обойти правительственный запрет национал-социалистических организаций, Рем основал «Военно-спортивный союз», «Фронтбанн», который представлял собой нечто среднее между партийным войском, которое было нужно Гитлеру, и обычными полувоенными формированиями. Несмотря на трения с властями [28] , Рему удалось создать части численностью около 30 000 человек.
27
Berlin Document Center. Документы Рема. Письмо Гитлера к Рему. Мюнхен, 1.04.1924 г.
28
BDC. Переписка Рема с баварским статс-министром Штютцелем, 29.07—5.09.1924 г.
Однако освобождение Гитлера из заключения в декабре 1924 г. означало для Рема конец свободы действий, которой он пользовался во время пребывания фюрера в тюрьме. Тот потребовал от Рема распустить «Фронтбанн» и реорганизовать части СА таким образом, чтобы безусловно подчинить их ему лично и партии. Рем не захотел следовать таким указаниям и настаивал на создании совершенно независимого формирования. После того, как это ему не удалось, 1 мая 1925 г. он вышел в отставку. Впав в немилость у общественности благодаря’ своему участию в путче 9 ноября, отстраненный от национал-социалистического движения, Рем вступил в ряд гомосексуальных связей и отошел от вопросов политики. Вполне понятно, что он переживал личный, моральный кризис, по его собственным словам, словно больной зверь.
Наконец, в 1928 г. он с радостью откликнулся на предложение правительства Боливии отправиться в эту страну в качестве военного советника. Он получил чин подполковника и, оказавшись в новых условиях, вдали от тех мест, где его преследовали неудачи, ожил. Однако его прежние связи и старые товарищи никак не выходили у него из головы [29] . Кризис национал-социалистического движения предоставил ему возможность вернуться из Боливии. Во время его отсутствия между СА и партией возникли напряженные отношения. Противоречия разгорелись прежде всего из-за стремления СА перейти к революционным действиям и желания партии следовать курсом на легальный приход к власти. К этому прибавились финансовые разборки, споры относительно пределов ответственности и того, каким должно быть политическое влияние СА на национал-социалистическое движение. В августе 1930 г. эти противоречия достигли предела, когда начальник штаба СА Франц Пфеффер фон Заломон захотел включить членов СА в списки кандидатов от НСДАП для участия в выборах в рейхстаг. Гитлер запретил ему это. Фон Заломон подал в отставку и был временно заменен Отто Вагенером. Однако фюреры СА потребовали разъяснения спорных вопросов, особенно после того, как в сентябре этого года Гитлер официально заверил рейхсвер, что его положение в государстве не будет поставлено под сомнение партией. Это торжественное обещание противоречило намерению СА заменить рейхсвер революционной народной милицией.
29
BDC. Переписка Рема с Геймсотом, 3.12.1928 — 11.08.1929 г.
В этой напряженной обстановке Гитлер связался с Ремом и попросил его вернуться на службу в СА. Он надеялся, что Рему удастся справиться с штурмовиками, становившимися все более неуправляемыми. 5 января 1931 г. Гитлер назначил Рема на пост начальника штаба СА. В связи с явными расхождениями между Ремом и Гитлером, на первый взгляд, этот факт кажется удивительным, так что историки пришли к различным объяснениям такого решения фюрера.
После их разрыва в 1925 г. личные отношения Рема и Гитлера оставались определенно дружественными, поэтому Гитлер мог надеяться, что бывший руководитель СА выведет его из затруднения. Рем, с его стороны, рассчитывал, что Гитлер, оказавшийся в сложном положении, готов к уступкам по отношению к СА, на которые он не пошел в 1925 г. Равным образом возвращение Рема в руководство СА Гитлером можно рассматривать как признак уверенности последнего в том,
Стиннес запротестовал и заявил, что создаст независимую организацию СА. Поскольку за ослушником пошли лишь немногие рядовые штурмовики, Рему удалось справиться с бунтом, быстро укрепить свое положение в СА и тем самым разубедить Геббельса в своей неспособности осуществлять нужные операции.
Рем предпринял основательную реорганизацию СА и тем самым обеспечил условия для создания в дальнейшем армии для участия в гражданской войне. С самого начала СА сосредоточили все свои усилия на том, чтобы привлечь на свою сторону рабочую молодежь, добившись при этом поразительных успехов. В условиях экономического кризиса этот факт имел большое политическое значение. Рем придерживался того мнения, что привлечение в СА молодых безработных, а также крестьян и служащих сможет превратить эту организацию в действенный инструмент борьбы за ликвидацию существующей социальной и политической системы.
Благодаря политике привлечения новых кадров, проводимой Ремом, которую поддерживало большинство других руководителей СА, национал-социалистическому движению удалось вклиниться в социальные слои, которые обычно поставляли материал для КПГ и СДПГ. В результате левые партии потеряли своих сторонников, из которых национал-социалисты смогли создать бойцов, которые в уличных стычках выступят против левых. Действительно, до 1933 г. в СА вступала лишь незначительная часть безработной молодежи. Но национал-социалистам, в отличие от коммунистов, удалось эффективным образом организовать и использовать новое пополнение.
Однако к этому времени положение Рема в национал-социалистическом движении стало весьма неустойчивым. Его гомосексуальные связи подвергались активной критике со стороны различных политических кругов. Более чем критические слова находила для этого социал-демократическая печать, а также итальянское правительство; среди участников национал-социалистического движения все громче звучали голоса возмущения тем, что Рем все чаще ставит на командные должности в СА хорошо знакомых ему гомосексуалистов из числа бойцов «Добровольческого корпуса» [30] . Рем сам предоставил своим противникам как внутри, так и вне национал-социалистического движения убедительные аргументы своей нетрадиционной сексуальной ориентации, тем самым создав такую обстановку, которая могла сделать его положение в высшей степени взрывоопасным. Но затем жалобы, которые до этого громко звучали, поутихли, поскольку Рем проявил себя добросовестным и настойчивым руководителем СА.
30
BDC. Письмо Радовица к руководителю имперской организации, 30.07.1932 г.
У Рема все чаще появлялись сомнения относительно долгосрочных перспектив в отношениях между СА и партийной организацией. Он видел, что веймарская элита больше настроена против СА, чем против нацистской партии. В 1933 г. у него даже появилась мысль вступить в союз с впавшим в немилость фюрером СА Стиннесом, чтобы таким образом суметь реставрировать баварскую или прусскую монархию, но Стиннес отверг такое сотрудничество. В результате Рем остался верен фюреру и проводимой им «тактике легальности». В силу своего характера Рем был не способен проводить самостоятельную политику. Он всегда исполнял роль преданного слуги, что Гитлер особенно ценил.
Во время многочисленных предвыборных сражений 1932 г. национал-социалистам удалось привлечь на свою сторону СА обещанием скорой победы. Тем больше было их разочарование, когда после одержанной нацистами победы на выборах в рейхстаг в июле 1932 г. они остались ни с чем. По мнению многих штурмовиков, легальным способом победу было не одержать. Среди членов СА возникла атмосфера отчаяния и недисциплинированности, а осенью были зафиксированы случаи их сотрудничества с КПГ. Рем получил распоряжение навести порядок в СА и пресечь их выступления, что ему в той или иной степени удалось осуществить в тяжелые для национал-социалистического движения осенние месяцы 1932 г. Поскольку сам Рем утратил веру в тактику легальности и инстинктивно склонялся к активным действиям, выполнение задачи по наведению порядка среди СА доставило ему мало радости. Рему удалось пресечь излишнюю активность недовольных членов СА, что было существенно, поскольку он не должен был допустить репрессивных мер со стороны государства по отношению к СА. Но, с другой стороны, активность штурмовиков была необходима для того, чтобы продолжать оказывать давление на политических противников НСДАП. Рему предстояла неблагодарная задача — маневрировать между активностью недовольных членов СА и легальным курсом партии. В результате зазвучала критика из рядов СА, к примеру, в январе 1933 г. взбунтовался франконский руководитель СА Штегман. С другой стороны, гитлеровское окружение упрекало его за образ жизни и чрезмерное честолюбие. Однако Гитлер и Геббельс признали заслуги Рема и вступились за него.