Ночь Дракона
Шрифт:
– Я Зловестина, первая и величайшая супруга Стража земли…
– Что ж, это объясняет твои эээ… миловидные черты лица. Страсть Смертокрыла, должно быть, в буквальном смысле слова, была горяча как пламя.
– Разумно ли так с ней разговаривать? – прошептала дренейка.
– Он позволяет себе это, потому что он – глупец, уверенный в своем учителе, не так ли, Ронин? Ты ожидаешь что Кориалстраз – ох, прости Крас, – придет и спасет тебя. Но твой учитель мертв, человечишка, а его жизненная сила стала пожертвованием
Жрица уловила всего лишь намек на ярость в уголке рта волшебника, но Ронин быстро погасил гнев.
– Ах, ну как же! Великий семейный замысел! Давайте восстановим, или создадим заново дивную стаю по своему образу и подобию – ну, или похожую на ту, – которая – осмелюсь ли я произнести это? – захватит весть мир!
– Ты напоминаешь мне моего Нефариана… Самонадеянный, слепой и обреченный.
Зловестина взмахнула рукой.
Взрывная волна сбила всех с ног, в том числе и слуг черной драконессы. Ни одно существо не устояло на ногах, такова была мощь невидимой волны.
Ни одно… не считая Ронина. Он резко побледнел, верно, а ноги его дрожали, но он все еще стоял.
– Если ты считаешь… что я такой же порывистый выскочка… и пришел сюда, чтобы рассчитаться с твоим супругом… – прохрипел он. – То ты… ты права только наполовину.
Его взгляд метнулся к кубу небесно-голубого цвета. Он внезапно засиял.
Но Зловестина только рассмеялась.
– Отлично! Ты узнал Погибель Балакгоса… твой хозяин хорошо тебя обучил!
Пот заливал лоб Ронина. Сквозь стиснутые зубы он ответил:
– Он не мой хозяин… Он… мой… друг.
Куб ярко засиял… и затем расплавился, оставив голубую лужицу, над которой поднимался мрачный дымок того же цвета.
Глаза Зловестины превратились в узкие щелки. На этот раз Ронин не смог устоять и рухнул на землю.
– Мощная, отважная попытка… но всего лишь попытка.
Она указала на расплавленную Погибель… и куб снова принял прежнюю форму.
– Секрет его мой, и только мой… как и множество других секретов.
Вожак рапторов в это время с трудом поднялся на ноги. С шипением он прыгнул на Зловестину, выпустив когти и широко раскрыв пасть.
Бросив презрительный взгляд, Зловестина указала на раптора.
Земля под летящим в прыжке раптором поднялась и захватила его. Расплавленная почва засосала вожака. Покрытая чешуей кожа рептилии покрылась страшными волдырями, а затем ее сожгло, мышцы и сухожилия были испепелены в следующее мгновение. У раптора не было времени вскрикнуть. Вместо существа на пол пещеры посыпалась неаккуратная кучка все еще дымящихся, обугленных костей.
– Хороший настрой, – клинически отметила Зловестина. – Но слишком многого не хватало, – она обернулась к Ронину и Ириди.
Но жрицы больше не было. Впервые Зловестина выказала некое замешательство.
Волшебник с трудом усмехнулся.
– А я не знаю…
Зендарин отступил, задыхаясь. Он, наконец, закончил, сделал последний шаг к окончательному утолению своего голода. Это стоило ему огромного количества энергии посоха, но за это он получит больше, чем мог желать, живи он хоть сотню жизней.
Он склонился над ямой.
– Ты меня понимаешь, так ведь?
– Да… – раздался грохочущий голос. Эльф крови улыбнулся.
– Время пришло.
– Да… – перед Зендарином стала подниматься темная фигура. – Время пришло…
– Ты будешь покорен моей воле во всем, – продолжал эльф крови. – Ты будешь…
Ужасающий звук раздался из ямы. Это был не просто рев, какие раздавались не единожды во время усилий Зендарина, но скорее смех… смех, который слишком живо напомнил ему темную леди.
– Я не покорен тебе… – ответил Даргонакс с насмешкой, так же похожей на ее тон. – Ты чуть больше, чем грязь под моими ногами…
Эльф крови не мог поверить своим ушам. Рассердившись, он крикнул:
– У тебя нет иного выбора! Я абсолютно уверен в том, что…
Темная форма поднималась из ямы, расширяясь, разрастаясь, пока не заполнила собой все поле зрения Зендарина. Образовалась голова огромного аметистового дракона.
– Ты можешь быть абсолютно уверен лишь в том, что ты дурак… – заявил Даргонакс.
Зендарин направил всю свою волю в украденный посох, надеясь, что в нем осталось достаточно энергии.
Даргонакс раскрыл пасть и рванулся вперед.
Эльф крови исчез.
В то же мгновение огромный дракон замер на середине рывка. Он не выглядел ни разозленным, ни разочарованным. Скорее, удивленным.
Вдруг Даргонакс посмотрел вверх, на потолок. Его длинные, остроконечные уши подергивались, будто он прислушивался.
– Да… я иду, мать моя. Иду…
И гигант снова рассмеялся.
Его рука была сломана – он поблагодарил судьбу за небольшой подарок, что это была отсутствующая рука – и он каким-то образом заблудился так, как в принципе не мог заблудиться ни один дворф в любом другом подземелье. Ром мог бы поклясться, что туннели меняли направление по своим собственным капризам и все время пытались увести его от тех, что следовали обратно наверх. Он хотел вернуться туда, потому что в одном из проходов он услышал крики своих людей. Ром был уверен, что они умирают, а он лишь ходил кругами, не имея возможности помочь им.