Ночь империи
Шрифт:
– А за кого конкретно Вас выдаёт сударь регент?– как можно более мягко улыбнулся Василиск, возвращая внимание принцессе.– За какого-то тамошнего вельможу?
Тема для девушки была болезненной: в уголках её маленьких, всегда широко раскрытых карих глаз стали собираться слёзы, и Василиск сотню раз пожалел, что спросил. К своей чести, Офра сдержалась и почти без запинок заявила, что в супруги ей пророчили самого Князя.
Птица Великая. Пусть лучше бы Айорг Гессе, заливисто хохоча, бегал по дворцу в мантии и Венце.
– О, Птица,–
– Вы тоже так считаете?
– Да,– выпалил Король богов, не слишком заботясь о том, говорила ли принцесса что-то до этого.– Да, точно. Простите, Ваше Сиятельство, мне нужно бежать.
Не откланявшись и толком не попрощавшись, валакх выскочил в коридор и, посмотрев по сторонам, как показалось Офре, потянул носом воздух. По запаху определив нужное ему направление, Василиск исчез в левой стороне, а принцесса, гулко вздохнув, уставилась в окно. Даже, когда регент был просто регентом при живом брате, к ней относились более сочувственно.
Виновник всего нашёлся в дворцовой кухне – без малейшего зазрения совести шарил в поисках чего-то съестного и только белозубо скалился в улыбке, когда повар, замечая его поползновения, устало просил: «Сударь Айорг, ну подождите Вы до обеда».
Сколько Василиск помнил брата, тот при всей своей субтильности мог есть бесконечно много. Не толстел, как ни пытайся, но, если переест, мог потом пару дней лежать без дела и никуда даже толком не ходить, как хищник, нуждавшийся в свободном времени для переваривания.
Вынужденный, чтобы добраться до брата, проскользнуть мимо двух слуг, Василиск случайно задел плечом свиную тушу, вытянутую среди четырёх таких же и подвешенных вдоль стены за задние ноги. На одном из столов лежал в медном поддоне не ощипанный лебедь, рядом ютились корзины с овощами и миски с хлебом. Айорг в основном крутился возле печи, в которой на вертеле уже были насажены четыре мелкие тушки феантов, а внизу, над самым огнём, висел котелок с супом.
Повар не заметил Короля богов, воодушевлённо ругаясь на своего подмастерья, который рассыпал на занятым ими втором широком столе пшено, и Василиск, пользуясь возможностью, проскользнул к родственнику поближе.
Как раз собиравшийся посмотреть на содержимое котелка, Айорг от неожиданности, когда Первородный тронул его за плечо, выронил крышку, и та с грохотом упала на законное место. На них никто не отреагировал – только вбежавшая в помещение с ещё одной корзиной овощей девчушка коротко вскрикнула, отшатнувшись к стене и едва не уронив с висевших там полок всю посуду.
Проводив взглядами разок обернувшуюся на них служанку, мужчины переглянулись и почти одновременно хмыкнули. Если было на то желание, в юные годы они могли смеха ради даже говорить одновременно – это почему-то приводило окружающих не то в ужас, не то в умиление, не то в оба этих состояния разом.
– Полагаю,
– Мы будем у печи разговаривать?– хмуро поинтересовался Василиск.– Может, ещё за феантами следить начнёшь?
– Всяко лучше, чем твоя рожа,– с беззаботной улыбкой отозвался регент, разворачиваясь и направляясь к двум арочным проходам, отделявшим от остального помещения широкую стойку для готовки и, лестницу наверх за правым углом.– Идём.
Ступени, согреваемые солнечными лучами, попадавшими на с улицы, показались валакху достаточно удалённым от лишних людей местом. На деле он всего лишь хотел поскорее разобраться с болтовнёй и не тратить лишнее время на попытки уйти в самый дальний угол самой дальней садовой беседки.
Через дверь, к которой вела лестница, обычно заходили торговцы, с которыми были налажены поставки продуктов на дворцовую кухню, а, так как готовка обеда шла уже полным ходом, в ближайшее время новых визитёров не ожидалось.
– Послушай, я не хочу ругаться, ладно?– Василиск присел рядом с братом, в задумчивости смотревшим на свою курительную трубку.– Я пришёл только поговорить.
Айорг глянул на Первородного из-под рвано стриженной чёлки, после чего вновь вернулся взглядом к трубке. Он явно хотел заметить, что ещё толком не успел возмутиться, но Василиск предпочитал разъяснить заранее.
– Касательно объявления будущего Владыки… Давай будем откровенны – ты не Гесселинг.
– На пять букв – да,– смешливо фыркнул Айорг, все же решив, что хочет курить, и потому снявший с пояса маленький кожаный мешочек.– Позволь помочь: ты не хочешь, чтобы я был Владыкой.
– Я предлагаю рассмотреть все варианты, только и всего. И сейчас речь не о принцессе Офре.
На последних словах регент замер, пару секунд глядя пустым взглядом в пространство. Сморгнув оцепенение, Айорг все с тем же безмятежным видом продолжил засыпать в трубку курительную смесь.
– Айорг… Хеймор,– Василиск со вздохом скрестил руки на груди.– Пойми, мы – Первородные, и власть в полном смысле слова не для нас. Первородный не может быть Владыкой.
– Ого, я вдруг стал одним из вас?– регент издал каркающий смешок, слегка щуря глаза-угольки.– Ничего себе. А когда была церемония принятия в ряды Пантеона?
– Ты знаешь, о чём я говорю.
– Нет, не знаю!– резко повернувшись на брата, Айорг взмахнул рукой. В сторону полетела, почти сразу ударившись в стену, курительная трубка, на которой и без того было достаточно царапин.– Я не один из твоих прихожан, змеёныш, не пытайся мне улыбаться и нести чушь про единство и семью!
Василиск вздохнул, перегнувшись через валакха, и подобрал откинутую им в сторону трубку. Сев ровно, Король богов протянул её брату.
– Что бы ни случилось, я все равно считаю тебя семьёй.