Ночь, когда она умерла
Шрифт:
— Надеюсь, ты не в обиде на меня за некоторый эгоизм? — поинтересовался я. — Ненавижу делать это в одиночестве. — Я вручил ему купюру. — Так как ты гость, ты будешь первым.
Саймон замотал головой.
— Нет, нет, — сказал он. — Это будет уже чересчур!
— Согласен. Это лучше делать до того, как ты проигрываешь даме в белом. Но впереди целая ночь. Ты ведь не собираешься домой? Или ты думаешь, что дамы в белом — это единственное, что мы предлагаем гостям?
Саймон изучал порошок и нерешительно мял
— Я могу расценить это как пренебрежение моим гостеприимством, — решил я зайти с другой стороны. — Атмосфера нашего заведения располагает к тому, чтобы посетители потакали своим желаниям, а не сопротивлялись им.
После того, как от кокаина остались только крошки, я убрал купюру в бумажник. Саймон пару минут молчал, прислушиваясь к своим ощущениям.
— У меня сегодня вечер новых начинаний, — рассмеялся он. Напряжения в нем уже не чувствовалось — как оно всегда и бывает в первый раз, наркотик подействовал на него быстрее, чем обычно.
— Я думаю, что новые начинания — это замечательно. Особенно если это приятные начинания.
— А когда это очень приятные начинания — это еще лучше, — услышал я за своей спиной знакомый голос и почувствовал, как чьи-то руки легли мне на плечи.
Я повернулся. Фиона развела руки в стороны и улыбнулась — эта улыбка могла ослепить любого.
— Какие гости к нам пожаловали! — Я обнял ее, и Фиона погладила меня по спине. — Почему охранник не сообщил мне, что появилась такая важная персона?
— Потому что я зашла с черного хода, дурачок. — Фиона взяла меня за подбородок и поцеловала. — Я знаю, как войти сюда незаметно. — Она отстранилась и оглядела меня. — Да, ты на зависть мужчинам и на беду женщинам остаешься таким же отвратительно красивым. И, наверное, до сих пор не усек, что у женщин, помимо груди и задницы, есть еще части тела, на которые можно взглянуть?
— Знакомься. Это Саймон Хейли. Это Фиона Голд. Она работала у нас танцовщицей.
Фиона посмотрела на Саймона, после чего подала ему руку для поцелуя. Отреагировал он не сразу, и это ее рассмешило — когда он наклонился к ее пальцам, она ущипнула его за нос.
— Мне нравится имя «Саймон», — уведомила его она. — Судя по твоим невинным глазкам, это адское создание еще не успело тебя испортить. Но не волнуйся, если он и умеет что-то делать по-настоящему хорошо — кроме того, чтобы доставлять удовольствие женщине, конечно — так это портить других. И еще он здорово танцует. Но на этом его таланты заканчиваются. — Она повернулась ко мне. — Поезд опоздал на целых пять часов! А где именинник? Надеюсь, он не ушел развлекаться? Я ведь приехала ради него.
Я оглядел зал и, заметив Адама, помахал ему рукой, приглашая подойти. Он кивнул и, сказав пару слов своему собеседнику, направился к нам. Фиона, наблюдая за ним, от нетерпения даже пару раз подпрыгнула на месте: высокий каблук
— Ура! — завопила она. — Ты знал, что я приеду! Ты надел мою любимую белую рубашку!
— Фиона! Вот это сюрприз! Что, скучные снобы-шведы тебя достали?
— Зачем мне снобы-шведы, если у меня есть такой замечательный сноб, как ты?
Адам заключил Фиону в объятия и, приподняв на несколько сантиметров от пола, закружил в танце.
— Отпусти меня сейчас же, я привезла тебе подарок! — потребовала она.
Оказавшись на твердой земле, Фиона достала из принесенного пакета небольшой сверток.
— Вот, — сказала она. — Я поздравляю тебя с днем рождения и желаю тебе много белых рубашек в гардеробе, много дурацкой обуви, а также кучу красивых мужчин и женщин, успехов в бизнесе и творчестве и вообще всего-всего. Я ужасно довольна, что когда-то познакомилась с тобой.
— Открою потом, — кивнул Адам. — Но о своих впечатлениях расскажу обязательно.
Фиона осмотрелась.
— Ну, а куда же запропастилась моя любимая женщина, самая прекрасная на свете рыжая сучка? — Увидев Колетт, она подняла руки, привлекая к себе внимание. — Вон она! Как здорово, вы все здесь!
Если тот поцелуй, которым Фиона наградила меня, был слишком откровенным для дружеского, то тот, которым она наградила Колетт, не шел ни в какое сравнение с предыдущим.
— Какая же ты красавица! — Фиона погладила ее по волосам. — Надеюсь, ты возвращаешься домой с толпой личной охраны? Иначе тебя бы давно кто-нибудь украл!
— Я справляюсь, — улыбнулась Колетт. — Лучше расскажи, как ты там. Хороша жизнь в Стокгольме?
— Я устроилась на работу в ночной клуб, но атмосфера там ужасно подавляет. Уже хочется вернуться — Она приподнялась на носки (скорее, для вида — Колетт была на несколько сантиметров ниже нее) и изучающе посмотрела на ее декольте. — Господи, Ты создал женщину без единого изъяна! В ней все совершенно, даже грудь! Кстати, ты что, до сих пор распорядитель? Жалкие мужчины решили, что им все можно, и не предлагают тебе стать компаньоном? Нужно брать дело в свои руки! Не ровен час, ты уже будешь ходить на четвереньках и носить в зубах ключи от комнат, когда их попросят посетители!
Последняя фраза Фионы была встречена дружным смехом.
— А что, это мысль! — заметил Адам. — Ты только представь себе — Колетт на четвереньках разносит ключи от комнат. Кому тогда будет нужна вторая половина клуба? Все будут оставаться тут только для того, чтобы насладиться этим зрелищем. На пару вечеров в неделю можно будет отказаться от второй половины. Сколько денег мы сэкономим!
— В этом есть польза и для тебя, — добавил я. — Подумай о том, что в такой позе удобнее заглядывать в замочные скважины тех самых комнат и наблюдать за тем, что происходит внутри.