Ночь, когда она умерла
Шрифт:
К столику подошли двое: высокий молодой блондин в черном и светловолосая девушка в нежно-розовом вечернем платье из переливающейся ткани. Адам указал рукой на блондина.
— Это Эрхард Фонтейн, наш дорогой друг и покровитель, — представил он. — А это, — он кивнул на девушку, — его сестра Долорес. Знакомьтесь. Саймон Хейли и Уильям Барт.
Мы с блондином обменялись рукопожатием, после чего он кивнул Биллу.
— Очень приятно. Меня обычно называют Эрик.
Про Эрхарда Фонтейна, главу одного из криминальных кланов Мирквуда, мне приходилось слышать не раз. Да, покровители у Вивиана и
— Все, больше я никуда не пойду, — заявила девушка и села за столик. — Меня можно называть Долли, — улыбнулась она нам.
— Оставлю вас, пожалуй, — сказал Адам. — Если вам что-то понадобится, позовите Колетт.
Эрик занял стул рядом со мной.
— Уильям Барт, — заговорил он. — Ваше имя мне знакомо… вы компаньон Изольды Паттерсон, я прав? Подумать только, к доктору Мори и господину Фельдману заглядывают гости из Треверберга, да еще и хозяева ночных клубов. А где же мисс Паттерсон?
— Вся в делах, — коротко ответил Билл. — Вы выпьете с нами, Эрик?
Пятнадцать минут неторопливой беседы настроили нас на доброжелательный лад. Долорес, которой на вид можно было дать максимум лет восемнадцать, пила наравне с нами и смеялась над не очень приличными шутками. Незадолго после того, как свет сменился красноватым полумраком, Эрик встал и легко поклонился в знак признательности.
— Мне надо идти, джентльмены, — сказал он. — У меня есть дела. Мне было приятно с вами познакомиться.
— Я остаюсь, — заявила Долорес.
Эрик посмотрел на нее. Она гордо вскинула подбородок и отвернулась.
— Мы за ней присмотрим, — пообещал Билл.
— Не гуляй допоздна, — обратился к ней Эрик.
— Да, папочка.
— Эрик! Ты уже уходишь, нахал? Я еще не начинала свой номер!
Я повернулся к лестнице и увидел темноволосую девушку в алом вечернем платье. Через пару секунд я вспомнил ее имя. Фиона. Я видел ее на дне рождения Адама. Колетт держала ее под руку, и обе они улыбались.
— Прости, дорогая. В другой раз.
— Ладно-ладно, я тебе еще это припомню.
Колетт и Фиона подошли к нам. Увидев меня, последняя снова заулыбалась.
— А, это снова ты, негодник? Решил вернуться? Так ты подсматривал в замочную скважину в тот раз? Или решил уйти? Только не ври мне, я вижу твои глаза.
— Сказать по правде, не подсматривал.
— Жаль, ты пропустил много интересного. — Она посмотрела на Билла. — А это что за красавчик? Твой друг? А… твой друг. Мог бы мне об этом сказать в прошлый раз! А то я уже подумала, что тебе не нравлюсь. Оказывается, у тебя просто другие предпочтения.
Билл открыл рот для того, чтобы объясниться, но Фиона не дала ему сказать ни слова.
— Не подумайте, что мы предлагаем развлечения исключительно для людей с традиционной ориентацией. Вивиан у нас, конечно, не такой уж чтобы специалист по части мужчин, но зато Адам — просто кладезь!
Колетт погладила ее по спине.
— Милая, это Уильям
— Изольда. — Фиона поднесла к губам тонкую сигарету, которую держала в пальцах, и подняла глаза к потолку. — Где же я слышала это имя?
— Наверное, от доктора Мори, — подсказал Билл, сам не зная, какой разговор он начинает, и даже не подозревая, что ему стоит помалкивать. — В деловом контексте.
Фиона затянулась сигаретой и посмотрела на Билла в упор.
— Ах да. Точно. И на самом-то деле — когда речь идет о женщинах, то от кого же я еще могу услышать их имена. Но это был не деловой контекст! Разве можно говорить в деловом ключе о шлюшках, которые звонят в начале пятого утра, особенно после дорожки кокаина? Я вообще с трудом представляю, как Вивиан может говорить о женщинах в деловом ключе.
От удивления Билл даже привстал.
— Что вы сказали? — спросил он.
Фиона нахмурилась.
— Что именно тебя смутило, красавчик? Слово «кокаин»? Не думаю, что оно должно тебя смущать, учитывая место, куда ты пришел. Или слово «шлюшка»? Когда я говорю «шлюшка», я имею в виду отношение Вивиана к женщинам, но ни в коей мере не хочу оскорбить вашу… — Она, наконец, поняла, в чем дело, и подняла руки — этот жест мог бы означать фразу вроде «ничего не поделаешь». — Ох, так вы — не только компаньоны? Тогда, похоже, я сболтнула лишнее… — Фиона посмотрела на меня. — Но тогда я не понимаю, причем тут ты, мальчик. Ты ведь тоже был тогда в клубе? Вы вместе работаете? Все вместе работаете, а Изольда ухитряется развлекаться и со своим компаньоном, и с тобой, и с Вивианом?! Ого! Я-то думала, что Вивиан неплохо устроился, когда завел любовницу постарше, которая, помимо всего прочего, живет в другом городе, но теперь я передумала! Похоже, она вас всех обвела вокруг пальца. Как тебе это нравится, сучка? — Она повернулась Колетт, которую так смутило происходящее, что она даже не могла найти подходящих слов. — Слышала бы ты, в каком тоне о ней рассказывает наш общий начальник! По-моему, еще ни одна женщина за его неполные сорок не скручивала ему мозги так, как эта Изольда. Она, между тем, и усом не ведет. Нет, ну это же надо?
Мы с Биллом переглянулись. Никто из нас не мог понять, о чем идет речь, но, тем не менее, мы все отлично понимали. Фиона, между тем, была довольна произведенным впечатлением.
— Мальчики смущены, — сказала она с покровительственными нотками в голосе. — Какие они коварные создания, эти женщины. Да?
— Заткнись, — зашипела на нее Колетт, к которой, наконец, вернулся дар речи. — Ты перешла уже все мыслимые и немыслимые границы! Если ты сейчас же не заткнешься, я отправлю тебя домой!
Фиона потушила сигарету в пепельнице.
— Молчу, молчу. А домой ты меня не отправишь, потому что мне нужно танцевать. И вообще, ты не мой начальник. То, что Вивиану сегодня взбрело в голову не приходить, еще не означает, что тут нет Адама. Кстати, интересно, почему он не пришел, и как зовут его «я плохо себя чувствую» на этот раз.
— Тебе пора переодеваться, Фиона, — напомнила ей Колетт.
— Уже иду. — Она кивнула мне. — Хочешь мне помочь, негодник?
— Думаю, ты справишься сама, — ответила за меня Колетт.