Ночь Крови
Шрифт:
— Кроме того, — продолжил командующий, — он сказал мне, что именно ты занимаешься поставками во дворец и сам доставляешь товар туда.
— Этот так, но я вхож только на кухни… У нас есть соглашение с торговцем Детриусом. Он поставляет зерно, а мы — ёмкости под него… Я приглядываю за ними до того, как они попадут в руки кухонной распорядительницы.
Рахм крутанул кольцо.
— Прекрасно! Старые Боги явно на нашей стороне. А как скоро ты отправишь новую партию, Куас?
— Думаю, на следующей неделе.
— А если это вдруг произойдёт на пару дней раньше, тебе будут задавать вопросы?
Зорнал поднял руку:
— Олиа
— А что вы планируете сделать? — не выдержал надзиратель.
Рахм указал в дальний угол помещения, где пылилась одна из самых больших бочек Зорнала:
— Ты захватишь несколько лишних бочек, примерно таких, как эта. Ну, и немного напряжёшь мозги, чтобы их появление не вызвало ненужных вопросов. Скажешь, что Детриус обнаружил недобор в последней поставке и теперь спешит исправить ошибку.
— То есть ты хочешь попасть во дворец, используя одну из…
— Лучше тебе не быть ни в чём уверенным, парень. — Лицо Рахма стало мрачным. Куас задумчиво покатал трубку во рту.
— Смелый план, — наконец сказал он.
— Возможно.
Кто-то позвал мастеров снизу, Рахм с компаньонами напрягся, но Зорнал успокаивающе произнёс:
— Это один из учеников… Куас, нам надо вернуться к работе, иначе лодыри внизу устроят бедлам… Командующий, я раздобуду вам немного продовольствия чуть позже…
— Спасибо тебе, Зорнал. И тебе тоже, Куас… Надзиратель все ещё не мог прийти в себя после того, как осознал всю опасность задуманного.
— Воистину смелый план…
День потихоньку сменился вечером. Куас остался помогать Зорналу в тонких работах, и, хотя дело двигалось споро, они засиделись до глубокой ночи. Наконец Куас со стоном распрямил усталую спину:
— Все, кузен, пора мне домой…
— Иди, Куас, сегодня ты отлично помог мне. Старый мастер по сложившемуся ритуалу проверил мастерскую и отправился спать. В соседней комнате Рахм, находившийся так близко к цели, не мог уснуть, ворочаясь с боку на бок. Рядом слышалось дыхание Товока и низкий храп Азака. Командующий лежал, уставившись в потолок, и раз за разом перебирал в мыслях детали своего плана. Затем он тихо встал и подобрался к окну, осматривая ночную улицу. Над городом парила ночь, в отдалении покачивался одинокий фонарь. Внезапно на другой стороне улицы мелькнула слабая вспышка, и Рахм увидел одинокого минотавра, который подбирался к мастерской Зорнала вдоль стены. При бледном свете потайной лампы командующий явственно различил лицо Куаса.
Кто-то заворочался сзади, потом послышался хриплый шёпот Азака:
— Что случилось? Опасность?
— Глянь туда, пока видно… Мне кажется… эта тень очень напоминает Куаса…
— Что он забыл в такой час? Может, пришёл к Зорналу?
— Да мастер только что его проводил домой и запер дверь, я слышал…
Они приникли к окну, всматриваясь в темноту. Какое-то время казалось, что кузен бондаря отправился по своим делам, но внезапно Азак дёрнулся:
— Вот он! Плащ распахнулся, и видно ногу! Надзиратель некоторое время бродил перед домом, затем исчез и больше не появлялся.
— Что думаешь насчёт этой душонки, Рахм?
— Он нас сдаст, теперь это ясно.
— А как же его собственный родственник? Его же возьмут вместе с нами!
— И что? Не надо
— Смотри! Он всё же вернулся!
Видимо, Куас набрался достаточно храбрости и теперь быстро крался к двери мастерской. Он приник к доскам, а минотавры вверху явственно различили лёгкий скрежет запора и тихие лёгкие шаги. Два друга быстро переглянулись.
— Мы не можем рисковать, Азак, — прошептал Рахм. — Надо узнать, что он задумал.
Они выскользнули из комнаты и прокрались к лестнице. Из мастерской внизу был виден приглушённый свет лампы — Куас возился с бочками, переходя от одной к другой, очевидно, что-то искал.
Рахм осторожно крался к надзирателю, за ним тенью следовал Азак, Куас же, увлечённый своими поисками, не замечал ничего, что-то бормотал себе под нос, а затем несколько раз энергично кивнул. Командующий уже приблизился к нему на расстояние вытянутой руки, когда предатель ощутил, что он не один.
Мгновенно развернувшись, Куас отмахнулся горящей лампой, которая прошла рядом с лицом Рахма. Тот отшатнулся от пламени, и только это спасло командующего от лезвия зазубренного ножа, мелькнувшего в другой руке надзирателя. Но вместо того чтобы ударить второй раз, предатель метнулся к двери.
Азак рванулся следом, но тут же кинулся на пол — в его сторону полетел брошенный нож. Рахм уже оправился от шока и, воспользовавшись паузой, которая была нужна Куасу, чтобы бросить клинок, прыгнул на надзирателя. Они столкнулись, и выбитая лампа полетела на пол. Огонь немедленно начал пожирать дерево.
Несмотря на свой вес, Куас оказался опытным борцом, извернувшись, он оседлал командующего и стал клонить его голову в пылающую лужу. Азак между тем принялся гасить пламя, понимая, чем им грозит огонь в мастерской, забитой сухим деревом. Куас ловким ударом в челюсть избавился от захвата Рахма и вцепился в его горло.
— Все… проиграл ты, командующий… — прошипел надзиратель. — Раз не убежал — останешься здесь…
Рахм молча сопротивлялся, а Куас, бросив быстрый взгляд вокруг, наконец увидел быстро распространяющийся пожар. Уловив мгновенный страх противника, Рахм разжал его руки и мощно отбросил надзирателя в сторону. Куас быстро пришёл в себя, и тут он натолкнулся да Азака. Старый моряк ощерился и плеснул на предателя остатками масла из лампы, которую сжимал в руке. Огонь с радостью принял новую жертву — мех Куаса вспыхнул, пламя быстро охватило все тело. Предатель испуганно закричал и попытался сбить огонь, но было поздно, языки пламени обратили его в огромную, толстую свечку.
Предатель рухнул на пол и, дёрнувшись пару раз, замер.
— Рахм! Скорее! Тут слишком много дров! — Азак и прибежавший на шум Товок метались по мастерской, гася щупальца пламени.
— Что случилось?! Откуда пожар? — По ступеням спешил мастер Зорнал, хлопая сонными глазами. — Чьих это рук дело?
Снаружи начали доноситься первые встревоженные голоса соседей.
— Быстро наверх! — проревел Зорнал. — Прячьтесь!
— Мы не можем тебя бросить здесь одного!
— Быстрее! Без вас справимся! В дверь ударили чем-то тяжёлым, снося её с петель. Повстанцы с тяжёлым сердцем взбежали наверх, оставляя старика одного. Но мгновение спустя по топоту ног они поняли, что внутрь ворвалось множество минотавров. Пожар угрожал всему району, и нельзя было позволить ему разрастись.