Ночь, море и звезды
Шрифт:
Будучи мужчиной, Кайл не мог не забавляться ролями, которые им уготовила судьба. «Свобода мужчинам!» — с ухмылкой подумал Джаггер и тут же нахмурился. Не стоит постоянно поддевать ее, ведь лично ему она ничем не досадила. К тому же Кайлу нравились женщины, умеющие вести дела.
Джаггер задумчиво присел у костра. Любопытно, знает ли она, кто он такой? Либо не знает, либо ей это безразлично, либо Скай — прекрасная актриса. Комплексом неполноценности Кайл никогда не страдал, напротив, уверенности в себе ему не занимать, однако, будучи реалистом, он всегда поражался женщинам,
Кайл был отчасти циником — среда сделала его таким. Тем не менее не любил оценивать, а уж тем более осуждать, людей на основании столь краткого знакомства.
На колени ему неожиданно шлепнулась коробка печенья.
— Как, с сыром справитесь? — сухо осведомилась Скай, усаживаясь рядом с ним. — Что пить будем?
— Не знаю, как вы, а я бы предпочел добрый глоток рома.
Скай протянула ему уже открытую бутылку.
— А как насчет стаканов, дорогая? — улыбнулся он.
— Ах, извините, совсем из головы вылетело, — ледяным тоном бросила Скай и, через силу поднявшись, заковыляла к импровизированной хижине. Появились «стаканы»: пустотелые кокосовые орехи.
— Что-нибудь еще, дорогой?
— Да, неплохо бы бифштекс, да посочнее. Сильно зажаривать не надо.
— Боюсь, придется удовлетвориться бананами и кокосами.
— Сегодня — пожалуй, — сказал Кайл, уплетая печенье. — Полагаю, вы у нас не чемпион среди рыболовов?
— Угадали. А вы?
— Там видно будет, — небрежно откликнулся он. — Расскажите мне о своей работе, мисс Дилани.
— Да что там особенно рассказывать? — пожала плечами Скай. — Занимаюсь драгоценностями. Раньше моделировала одежду, да и сейчас время от времени придумываю фасоны вечерних платьев. Но главное — драгоценности.
Тут Кайл понял, почему ему показалось знакомым ее имя. Да о ней же во всех журналах пишут. Она не просто ювелир — королева в своем деле. А иные украшения специально придумывает к своим же роскошным костюмам.
Вспомнил он и то, что Скай не замужем. Светская хроника постоянно сплетничает о бедолаге. Если не изменяет память, одна желтая газетенка на первой полосе расписывала ее четырехлетний роман с каким-то бродвейским продюсером: в тех кругах, где она вращается, это сенсация — сколько-нибудь длительных связей там просто не бывает.
— Итак, — произнес Кайл, продолжая поедать печенье, — в Сиднее вы были по делам?
— И да и нет. — Скай удивлялась собственной откровенности. — В Сиднее живет жена брата, — добавила она поспешно, в надежде, что это положит конец расспросам.
— А брат?
— Брат умер, — быстро и почти неслышно ответила Скай. «Да что же это такое? — подумала она. — Боль все еще не отпускает. Все еще не могу говорить об этом спокойно, так, чтобы голос не срывался и слезы не выступали на глазах. Нельзя, черт возьми, рыдать в присутствии незнакомого человека. Веду себя как настоящая плакса». Но когда заговорила вновь, даже для собственных ушей голос ее отзывался слезами. — В Сидней я часто наезжаю — и золота прикупить, и с Вирджинией повидаться.
Некоторое время Кайл молчал с вполне безмятежным видом.
— Вы у нас, стало быть, образец
Скай непонимающе посмотрела на него, ошеломленная подобной черствостью и враждебностью. Сострадание! Да ведь любому ясно, что не хочется ей продолжать разговор на эту тему — слишком больно. Внезапно она почувствовала такую злобу, что пришлось призвать на помощь все самообладание, а то, глядишь, глаза выцарапает — ему или себе. С величайшей аккуратностью она поставила «чашу» на песок и поднялась.
— У меня есть серьезные основания сомневаться, что вы вообще понимаете смысл слова «сострадание», Кайл. Впрочем, так или иначе, катитесь-ка к черту, ваши мнения и оценки меня совершенно не интересуют Точно так же я не намерена выслушивать оскорбления от человека, которого впервые вижу.
Говорила она ровно, спокойно и, закончив, повернулась, пошла к берегу и села на теплый песок, так чтобы легкая волна доставала до порванных на подошвах чулок.
Скай вся так и тряслась от бессильного гнева. Только не смей жалеть себя, скомандовал внутренний голос. Не приходилось ей еще сталкиваться с таким странным, с таким откровенно безжалостным типом. Разумеется, рассуждала Скай, встреться она с чем-либо подобным в светской жизни либо в бизнесе, дело бы не зашло так далеко. Просто захлопнула бы дверь перед невежей.
Стараясь успокоиться, она напоминала себе, что дело свое Кайл знает прекрасно, умен и на редкость находчив. Ведь не только сложил жилище, развел костер, запасся свежими фруктами и даже нечто вроде цистерны из полого бревна смастерил, набрав туда дождевой воды, — он еще и знак SOS выложил на берегу — если не пойдет дождь, будет гореть, и, хотелось надеяться, с низко летящих самолетов его заметят.
Скай скрипнула зубами и негромко произнесла, обращаясь к морю:
— Что ж, в сложившихся обстоятельствах лучше оказаться рядом со смышленым подонком, чем с безруким обаяшкой.
Однако, черт побери, умеет же он в самое больное место ударить, да еще присыпать раны солью.
Кайл сделал большой глоток рома и невольно поморщился: напиток обжег горло. Отменная штука, настоящий огонь, внутри все так и полыхает. Ну да ему сейчас именно это и нужно, подумал он, кляня себя на чем свет стоит. И чего так на нее напустился? Ведет себя Скай безупречно — ни единой жалобы, никаких истерик, беспрекословно выполняет, что он велит. Да ведь она ему нравится, вдруг понял Кайл Больше того, вызывает восхищение. Откуда же тогда эти подначки?
Кайл оглянулся и пристально посмотрел на ее напряженно выпрямленную спину, четко выделявшуюся на фоне черной воды. Ему сделалось очень стыдно. Малышка, а такая сильная. Как это говорят? Не ростом мужчина красен, а огнем. Пусть она женщина, но присказка подходит. В Скай есть огонь, а он всячески старается потушить его.
Кайл приподнялся было, потом раздумал. Может, к утру она остынет, тогда и извиниться будет сподручнее. Он перевел взгляд на костер и сделал еще глоток, ощущая, как крепкий напиток чудесным образом ласкает оголенные нервы и уставшие мышцы.