Ночь на острове
Шрифт:
Мэтью откинул голову назад.
— Перестань, дед. Я в порядке, честно. И я не пью — во всяком случае, не злоупотребляю спиртным. Всем нам, и даже тебе, иногда требуется легкий допинг.
Дед покачал головой.
— Все дело в той женщине, — с горечью вымолвил он.
— В какой женщине? — Мэтью снова подался вперед, его темные глаза смотрели настороженно.
— Ну, в этой Мейнверинг, естественно, — раздраженно посетовал дед. — Я только не понимаю, почему ты не женишься на ней, чтобы покончить со всем этим? Ты же знаешь, она обручилась
— Дед! — Мэтью резко оборвал монолог старика. — Сколько раз говорить тебе, что меня больше не интересует эта… — он нетерпеливо хрустнул пальцами. — Меня больше не волнуют чувства Мелиссы. Я знаю, почему она устроила этот спектакль с таблетками. Ей донесли, что на Дельфосе я не один, но она рассчитывала, что я послушно побегу к ней, как собачонка, стоит только позвать. Правда, это не сработало. Нет, я не отрицаю, что поехал к ней. Но разве можно было поступить иначе — ведь я не знал, насколько серьезно ее состояние. Однако не могло быть и речи о том, чтобы возобновить наши отношения. Поверь, дед, все мои чувства к Мелиссе умерли!
— Тогда почему…
— Что почему? — Мэтью смотрел на него устало и безучастно. — Ради всего святого, дед, неужели вам с матерью нечем больше заняться?
Старик нахмурился. Его седые брови почти сомкнулись. Дед и внук были очень похожи. Старик пристально смотрел на Мэтью, как бы пытаясь проникнуть в его душу. И когда его внук отвел глаза, он ахнул, не веря, что его догадка верна.
— Ну конечно! — воскликнул он, хлопнув себя ладонью по лбу, как бы в наказание за то, что не сразу догадался. — Я был глупцом! Я же видел все своими глазами! Это она, не так ли? — та, другая, хозяйка кафе!
— О, ради Бога! — Мэтью вскочил на ноги. — Дед, прекрати! Почему ты не хочешь поверить, что я просто очень много работаю? И часто забываю поесть, признаю и это. Но я не один такой. Много людей работает так же напряженно. Из-за того, что я немного сбавил в весе, ты позволил матери притащить тебя сюда, чтобы разыгрывать роль строгого папаши? Так вот, я не нуждаюсь в том, чтобы меня водили за ручку!
Эта вспышка ничуть не вывела из себя Аристотеля.
— И поэтому в твоей жизни нет места женщине? — мягко спросил он. — Напряженная работа предполагает обет безбрачия?
— Возможно. — Мэтью, поборов раздражение, попытался улыбнуться. — Возможно, — повторил он, подойдя к окну. За окном мерцали огни большого города. Он засунул руки в карманы и, глядя на свое отражение в темном стекле, мечтал о том, чтобы дед ушел. Хватит с него причитаний по поводу того, что он похудел. С этой проблемой он как-нибудь справится. Он боялся другого — как бы крыша не поехала.
— Так твоя связь с мисс Максвелл оказалась не слишком удачной? — услышал он за своей
— Смотря что ты имеешь в виду, — ответил Мэтью. На него снова нахлынули мучительные воспоминания о Саманте, особенно сильно терзавшие его с наступлением темноты, и пальцы словно ощутили ее нежную кожу… Отчаянно пытаясь избавиться от наваждения, он, утратив бдительность, заговорил: — Если ты хочешь узнать, оставил ли я заметный след в ее жизни, тебе лучше спросить об этом у ее мужа.
— У мужа? — переспросил Аристотель. — Когда ты привозил ее на Дельфос, она не была замужем.
Мэтью искоса взглянул на него.
— Почему это должно тебя волновать? Помнится, ты сам не раз, приводил в этот лом замужних женщин.
— Это не относится к делу, — неожиданно устало приговорил старик. Женщины, которых я знал, были искушенными. Они знали, на что идут, и были старше. А эта девушка, Максвелл, она молода и, как мне кажется, невинна.
Мэтью уставился на него.
— Откуда ты знаешь? Ведь ты даже не поговорил с ней!
— Ошибаешься. — Старик назидательно поднял руку. — В тот вечер, когда ты уехал к Мелиссе, мы с ней беседовали на террасе. Она чувствовала себя такой несчастной — я видел это. Думаю, это оттого, что твоя мать была более чем бестактна.
Мэтью вспомнил, как бросился к матери после того, как побывал у Саманты в кафе. Он был тогда в отчаянии, и Каролине пришлось принять на себя главный удар. Но даже она не поняла тогда, как глубоко он задет.
— Ведь ты не объяснился с ней сам, прежде чем улететь в Лондон, — с нажимом произнес старик, и Мэтью, который ни с кем ни разу не обсуждал эту тему, покачал головой.
— Нет. Она заперла дверь и не слышала, как я стучал…
— А Спиро, конечно, уже ждал тебя…
— Конечно.
— Но потом, вернувшись в Англию, ты видел ее?
Мэтью помедлил с ответом.
— Мельком. Минут пятнадцать, если быть точным.
Дед нахмурился.
— Ты не извинился?
Мэтью вздохнул.
— Конечно, извинился! — воскликнул он. Рассказывать кому-то о своих переживаниях было слишком тяжело, и Мэтью устало добавил: — Я набрался храбрости и сказал, как я к ней отношусь. И попросил ее жить со мной, а она меня отвергла.
— Ты попросил ее выйти за тебя замуж?
— Нет, не замуж. — Голос Мэтью звучал бесстрастно. — Она ведь все же была помолвлена с другим.
— А, ну да. — Дед кивнул. — Но ведь помолвку можно расторгнуть, не так ли?
— Возможно, — Мэтью тяжело вздохнул. — Может быть, я не хотел жениться. Может, боялся, что вы не допустите этого брака. Может, думал, что, женившись, потеряю себя и превращусь в истукана, какого вы с матерью хотите из меня сделать. И давай посмотрим правде в лицо — я не знаю о браке ничего хорошего…
— И я виноват в этом, — резко закончил дед. — Все эти женщины, о которых ты говорил… Ты, наверное, считаешь, что я должен был с большим уважением относиться к твоей бабушке?