Ночь накануне свадьбы
Шрифт:
Тогда отец постарается сбыть ее с рук, отдав какому-нибудь разорившемуся, но титулованному джентльмену, которого будет интересовать ее приданое, а не она сама. Она будет заперта в четырех стенах, а муж будет прожигать жизнь, тратя ее состояние.
Но есть альтернатива – сбежать в эту дикую, незнакомую страну, обычаи которой ей неведомы, и довериться мужчине, который желает ее. Но и это казалось ей совершенно невероятным и пугающим.
Все шотландцы, с которыми она успела познакомиться, явно испытывали симпатию и уважение к Гейбриелу. Брат Гейбриела, Патрик, мистер Александр, которого она видела на запуске
Нет, выхода нет… Ее жизнь разбита. Разбита окончательно. Она упала на постель, свернулась клубочком и заснула в слезах.
День прошел в мучительной тоске. Кажется, все забыли о ней. Разве что Пег принесла ей еду. Слуга все время стоял у дверей, поэтому Кэтрин не удалось перекинуться с Пег ни словечком. Покончив с едой, Кэтрин снова вернулась в постель и тихо лежала, наблюдая, как тени на стенах становятся длиннее и исчезают: день клонился к закату.
Она спала, когда Пег пришла с ужином. Сев на постели, Кэтрин зевнула, безразлично наблюдая, как Пег и старый слуга принесли поднос и поставили его на маленький столик у камина. Кэтрин оглянулась на дверь, ожидая увидеть дворецкого.
Но там никого не было.
На какой-то момент она подумала, не прыгнуть ли ей с постели и не подбежать ли к дверям? Сможет ли она убежать из дома? Если повезет, она сможет добежать до конюшни и вскочить на лошадь. И потом с быстротою ветра поскачет на север, туда, где тянутся холмы, покрытые зеленой травой, и ручьи журчат, сбегая с гор, и вода в них такая прозрачная и вкусная…
Поддавшись невольному порыву, она поднялась и направилась к двери…
Пег ахнула, а старый слуга преградил Кэтрин путь.
Она оттолкнула его, он попятился, едва не упав на пол. Его глаза остановились на ней. Серо-голубые глаза, выцветшие от долгих лет, смотрели на нее с любовью, страхом и радостью.
Глаза, так похожие на те, что она каждый день видела в зеркале.
– Не нужно торопиться, Кэтрин Депфорд, – остановил ее старый лакей. – Мы здесь, чтобы помочь тебе.
Ее колени задрожали. Старик обнял ее за плечи и с помощью Пег отвел к кровати.
– Пег, закрой дверь, – сказал он.
Кэтрин смотрела на Пег, увидела, как она захлопнула дверь, и вдруг не сдержалась и расплакалась от жалости к себе и от собственной беспомощности… О Господи, неужели она и вправду решила сбежать в Шотландию? Сбежать из дома в ночной сорочке, украсть лошадь и помчаться на север?
Слезы бежали из ее глаз. И она не сдерживала рыданий, сокрушаясь хитросплетениям жизни.
– Ну-ну, милая. – Склонившись над ней и достав носовой платок, старый слуга вытирал слезы, градом бежавшие по ее щекам. – Мы здесь, чтобы помочь тебе, Пег и я.
Кэтрин снова заметила в его глазах что-то знакомое.
– Кто вы? – спросила она.
Он улыбнулся, нежность и бурная радость светились в каждой черточке его старого, морщинистого лица.
– Я – Дональд Фарлан, моя девочка. Твой дед, дорогая.
Глава 10
Джордж
Какая ирония, что именно здесь он собирался устроить будущее своей дочери.
Сердце сжалось при мысли о его маленькой Кэтрин. Как он молил Господа, чтобы наследственная болезнь матери не перешла к ней. Но сегодня Депфорд получил определенные доказательства начавшегося безумия, все было точно так, как у Глинис. «Господи, спаси их обеих».
В сопровождении слуги он шел через анфиладу комнат, замечая любопытные взгляды и перешептывание, следовавшие за ним по пятам. «Да, все правильно. Посмотрите на этого простого обывателя, вы чертовы аристократы. Вы не брезгуете его деньгами за карточным столом, но никогда не позволите ему вступить в ваш круг, уготованный для избранных, рожденных с голубой кровью».
Ему хотелось сжать кулаки, сбить спесь с этих высокомерных господ, большинство из которых ничего не смыслило в бизнесе, ими руководили такие люди, как он. Эти господа проводили свою жизнь в салонах портных, в публичных домах или за карточным столом. Или в закрытом клубе, в этом священном приюте, где они были защищены от женского вторжения.
Да, Депфорд хотел, сжав кулаки, потребовать их признания, что он так же хорош, как они. Может быть, даже лучше, потому что когда он занял подобающее место в мире, они только-только появились на свет. Но Депфорд понимал, что подобное поведение могло лишь приумножить их ненависть к нему. Пусть лучше считают его самонадеянным, видя, как гордо он идет мимо, пусть прячут любопытные взгляды за страницами газет.
Он знал, что никогда не будет принят в этот круг избранных, но надеялся, что его дочери уготована другая судьба. Что ее красота и богатство победят их снобизм и позволят ей войти в этот элитный круг.
Кентвуд первый поселил в Депфорде сомнение, и сейчас он с горечью вспоминал о встрече с юным графом.
Кентвуд отказался срочно жениться на Кэтрин.
Правда, заколебался, когда Джордж удвоил приданое.
И все же он имел наглость отказать Джорджу Депфорду, довольно ясно намекнув, что думает по поводу поспешной женитьбы. Кентвуд боялся, что Кэтрин ожидает ребенка.
Джордж еле сдержался, чтобы не дать ему пощечину.
Но он не мог винить молодого человека. Кентвуд заметил странное поведение Кэтрин. И потом появился Джордж и попросил его поторопиться со свадьбой. Что еще мог подумать граф?
Нет, Кентвуд никогда не сделает ей предложение. Он окончательно разрушил то, что так последовательно выстраивал Депфорд ради своей любимой дочери. Поторопился разрушить, заподозрив Джорджа в желании пристроить свою дочь до того, как причина поспешной женитьбы будет очевидна всем, и Кэтрин просто не сможет пойти к алтарю.
Итак, с Кентвудом было покончено.
Поэтому Депфорд сделал то, что поклялся не делать никогда. Он договорился о встрече с виконтом Нордхемом, чтобы обсудить условия брака, то есть практически продать дочь.