Ночь напролет

Кренц Джейн Энн

Конни дрогнула. Тяжкий, усталый вздох побежденного, вырвавшийся из ее груди, свидетельствовал о поражении.

– Пообещай не говорить ему о нашем разговоре.

– Кому не говорить? Начальнику полиции Макферсону? – уточнил Люк.

Конни, встревоженная, несколько раз моргнула.

– Ему тоже ничего не говорите. А то он непременно пойдет… – Конни осеклась. – Ладно, это не важно. – Она снова обратила взгляд на Айрин. – Только дело в том, что я, правда, ничего не знаю.

– Расскажите что знаете, – попросила ее Айрин.

– Ну, за четыре

дня до того, как вы нашли ее труп, Памела мне позвонила и попросила подготовить для нее дом. Что ж, в этом не было ничего необычного. Она редко жила там, но, когда приезжала, наперед звонила мне, просила загрузить холодильник продуктами, на постелях простыни поменять и все такое.

– Вы видели ее после приезда?

Конни поспешно помотала головой:

– Нет. Как я уже сказала, я просто все там ей приготовила и ушла. Люди потом говорили, что видели, как она на следующий день ехала по городу. А через два дня она уже умерла. Вот все, что мне известно.

Айрин улыбнулась, как она надеялась, ободряюще.

– Как много продуктов она просила вас купить? Больше, чем на одного человека?

Конни нахмурилась.

– Да нет.

– Значит, она никого не ждала к себе?

Конни покачала головой:

– Думаю, не ждала. Если б она собиралась принимать там своих крутых друзей из города, попросила бы меня как следует затариться печеньями, сыром и выпивкой.

Айрин застыла.

– Она не просила вас купить напитки?

– На этот раз нет…

Люк уперся рукой в стену дома.

– Когда мы ее нашли, на столе стояли пустой кувшин и бокал мартини.

Конни неопределенно махнула рукой.

– Я об этом слышала. Не знаю, откуда взялась выпивка. Обычно я ее покупала по просьбе Памелы, ну, кроме вина, разумеется.

– Кроме вина? – с расстановкой повторил за ней Люк.

– Она была очень разборчива в вине. Всегда привозила его с собой. Но что до крепких напитков, то у нее здесь, в Дансли, был договор с Джо из «Дансли маркет». Он знал, что она любила, и всегда имел это для нее наготове. – Конни пожала плечами. – Думаю, она привезла все необходимое для приготовления мартини с собой из города.

– Алкогольные напитки долго хранятся, – сказала Айрин. – Памела могла оставить несколько бутылок в доме в прошлый раз, когда сюда приезжала.

– Нет, – убежденно возразила Конни. – Она никакой выпивки в доме никогда не оставляла. Это всем было известно. Она неоднократно повторяла, что это было бы для подростков просто приглашением в дом, чтобы поживиться там спиртным. Говорила, что не хочет брать грех на душу: вдруг, мол, какие-нибудь дети из местных напьются, а потом съедут с Лейкфрант-роуд на машине и свалятся прямо в озеро. Это, по ее словам, нанесло бы удар по имиджу сенатора.

– Сколько продуктов вы для нее закупили? – спросила Айрин.

– Что? – Конни обеими руками комкала полотенце.

– Дня на два, наверное? На уик-энд?

– Ах, продукты. – Конни слегка разжала руки, в которых мяла полотенце. – Теперь, вспоминая об этом, я вижу

здесь какую-то странность. Позвонив, она попросила меня купить побольше молока и хлопьев, а также ингредиентов для салата, чтобы всего этого хватило приблизительно на неделю.

– А что тут необычного?

– Она, как правило, приезжала только на выходные, дня на три максимум. Не помню, когда в последний раз она жила здесь целую неделю. Причем одна. Когда она появлялась в городе, с ней всегда был какой-нибудь мужчина.

– Всегда? – с нажимом переспросила Айрин.

Конни сделала гримаску:

– Ну, помнишь, вокруг Памелы, еще когда она была подростком, мальчишки все время роились, как пчелы вокруг горшка с медом?

– Помню.

– Так вот, некоторые вещи, скажу я тебе, как были, так и есть, остаются без изменения. Рядом с ней всегда был какой-нибудь мужчина.

Айрин вспомнила бело-розовую спальню.

– Где они спали?

На лице Конни отразилось замешательство.

– В доме, конечно, где ж еще?

– То есть в какой из комнат?

– Памела занимала хозяйскую спальню – с террасой. Оттуда открывается красивый вид на озеро. А гости жили в свободных спальнях. Одна такая есть на втором этаже, а другая внизу.

– Она никого из своих гостей не селила в свою бывшую комнату? В ту, где она жила в детстве?

– О нет, – ответила Конни. – Эту комнату она никому не давала.

– Она никогда не говорила вам почему? – поинтересовалась Айрин.

– Нет. – Конни в нерешительности помедлила. – У нее какое-то странное отношение было к этой комнате, это факт. Памела всегда очень ясно давала понять, что спальня должна сохраняться в том виде, в каком была всегда. Мне там даже мебель не разрешалось передвигать. Наверное, у нее с ней какие-то сентиментальные воспоминания были связаны или еще что.

– Спасибо, Конни. – Айрин отступила назад. – Благодарю вас за терпение. Очень мило с вашей стороны было ответить на мои вопросы.

– Это все, чего вы от меня хотели? – спросила Конни, слегка оттаивая.

– Да.

– Стало быть, мы с вашей семьей квиты?

– Да, – ответила Айрин. – Ваш долг оплачен сполна.

– Если б только я со всеми могла так легко расплатиться! – пробормотала себе под нос Конни и начала было закрывать дверь, но в последний момент остановилась и выглянула в щелочку. Понизив голос, она произнесла: – Осторожно смотри, слышишь? Некоторым твои расспросы о Памеле не по вкусу придутся.

– Ничего более конкретного вы, верно, не скажете? – сказала Айрин.

– Ты мне всегда нравилась, Айрин, и мне очень жаль было слышать, что у тебя, как говорят, эта посттравматическая проблема. Я действительно очень благодарна твоему отцу за то, что он сделал для моего мальчика. Уэйн все эти годы имеет постоянную работу. Женился вот недавно, завел свою семью.

– Я за вас рада, Конни.

– А я, как уже говорила, благодарна твоему отцу. Но ты меня очень обяжешь, если в ближайшем будущем больше не придешь сюда.