Ночь Охотника
Шрифт:
Реджис прикоснулся к своему берету.
– Серена передает тебе привет.
– Спасибо, ей тоже передавай привет, – ответил Реджис.
– Бениаго? – спросил Дзирт; разумеется, он вспомнил имя. На Фаэруне прошло почти двадцать лет, но для Дзирта, который все это время спал волшебным сном в Ируладуне, со времени последней встречи с Бениаго пролетело всего лишь несколько недель.
– Приятно встретить тебя снова, мастер До’Урден, – ответил Бениаго почему-то шепотом, затем огляделся по сторонам и сделал жест, призывая их говорить вполголоса.
– Ты теперь верховный
Человек пожал плечами:
– Переживи начальство, и мир будет принадлежать тебе, верно?
– Могу согласиться, особенно это относится к друзьям Джарлакса.
Бениаго ухмыльнулся и снова пожал плечами.
– Примерно десять дней назад здесь видели других твоих друзей, – сообщил он.
– Других друзей? – переспросила Кэтти-бри.
– Энтрери и эти странные личности, – сказал Бренор, который сам видел действительно необычную троицу – жестоко искалеченного тифлинга, болтливую женщину-дворфа и серокожего человека в монашеском облачении – на склоне Пирамиды Кельвина в ту ночь, когда он и его друзья спасли Дзирта.
– И куда же он отправился? – поинтересовался Дзирт, кивнув Реджису, чтобы подтвердить догадку Бренора.
Рыжеволосый человек неловко переминался с ноги на ногу; Дзирт и Кэтти-бри это заметили.
– Кто знает? Я пришел, чтобы сказать вам… – Он смолк и снова огляделся.
– Мы забыли о правилах приличия, – сказал Дзирт. – Следует подать еды и питья нашему гостю.
– Я уже все приготовил, – сообщил Вульфгар из-за спины дроу. Обернувшись, собеседники увидели, как он переставляет большие камни, служившие им сиденьями, так, чтобы Бениаго мог присоединиться к ним за обедом. Легкость, с которой Вульфгар поднимал камни, заставила Дзирта перенестись в прошлое, потому что этот человек, воплотившись повторно, явно не утратил ни капли своей сверхъестественной силы.
Они собрались у костра, и Дзирт позвал Гвенвивар и велел ей охранять лагерь и сообщить о приближении чужаков.
– Может, мне предупредить ее, что где-то неподалеку тебя ждут сообщники? – спросил Дзирт.
– Я вышел из города один и не могу здесь надолго задерживаться, – ответил Бениаго. Он в очередной раз вгляделся в темноту, и вид у него был встревоженный. – Я пришел сюда только ради твоей… вашей дружбы с одним из моих союзников.
– Джар?.. – начал было Дзирт, но Бениаго поднял руку, словно не желая, чтобы это имя произносилось вслух. И только сейчас Дзирт понял, что эта встреча не сулит ему ничего хорошего.
– Того, кого ты ищешь, нет в Лускане, – объяснил Бениаго, понизив голос. – И сомневаюсь, что он когда-либо вернется сюда. Тебе тоже не стоит там появляться. И не стоит хоть кому-то говорить, что ты путешествовал в компании Брелина. Я тебя очень прошу – ради его безопасности.
Эта просьба поразила Дзирта, и еще больше поразил его униженный тон верховного капитана Курта, фактического правителя Лускана.
– Угощайся, – пригласил гостя Вульфгар, протягивая ему миску с тушеным мясом, но Бениаго покачал головой и поднялся.
– Доброго пути вам, куда бы вы ни отправились.
– Мы идем в… – заговорил Бренор, но Бениаго отчаянно
– М-да, все это очень интересно, – отметил Бренор, когда человек ушел.
Реджис покосился на Дзирта.
– Тиаго Бэнр, – произнес Дзирт по-прежнему шепотом, и хафлинг кивнул, а Кэтти-бри ахнула и тоже кивнула, очевидно, догадавшись, о чем идет речь.
– Вы про что там шепчетесь?! – возмущенно воскликнул Бренор.
– Скажем так: Дзирта в этом мире преследуют большие неприятности, чем последствия битвы с демоном у ворот Брин-Шандера, – произнес Реджис.
– Битвы с демоном? – переспросил Бренор.
Вульфгар рассмеялся.
– А у меня была раньше такая простая жизнь, прежде чем я вернулся к вам, – пожаловался он.
– Итак, Энтрери побывал здесь, Джарлакс покинул город и больше сюда не вернется, – подвела итог Кэтти-бри. – Ты сказал, что ему известен тайный путь в Гаунтлгрим, но теперь, насколько я понимаю, этот путь для нас потерян.
– А у меня есть карта, – сообщил Бренор. – Ничего, доберемся.
– Но не прямо сейчас, – возразил Дзирт, глядя в глаза женщине, которая когда-то была его женой.
– Широкая Скамья, – согласилась Кэтти-бри.
– Возможно, нам следует воспользоваться нашими новыми именами, – предложил Реджис. – И подыскать какой-нибудь псевдоним для Дзирта.
– Нет! – настойчиво воскликнул Бренор и топнул ногой. – Он уже достаточно долго носит это имя.
– Но его хотят убить…
– Тогда пусть приходят, – фыркнул дворф, причем довольно громко. – А что до меня, мое имя – король Бренор, и я отвечу так любому, кто спросит, и даже если не спросят, все равно меня зовут король Бренор.
– Можем ли мы доверять этому Бениаго? – спросил Вульфгар, и когда Дзирт уклончиво кивнул ему, варвар-гигант поднялся, начал сворачивать свой спальный мешок и укладывать вещи в повозку.
Прошло немного времени, и они снова отправились в путь, направляясь на восток через поля. Вскоре Бренор запел. Это была грустная песня об утрате, о величии и эпохе, которой не суждено было повториться, песня клана Делзун о городе Гаунтлгрим.
В ту ночь на небосклоне не было луны, не было облаков, и миллионы звезд сверкали в ясной вышине, усеивая небо, казавшееся совсем близким. Это была одна из тех ночей, когда небеса, казалось, сливались с землей, и душа и воображение воспаряли вверх, совсем как в ту ночь, когда Дзирт лежал в одиночестве и в полной тишине на вершине Подъема Бренора на Пирамиде Кельвина.
Это была одна из тех ночей, когда дроу-отступник казался себе ничтожным, крошечным и одновременно величественным, частью чего-то древнего, вечного, бескрайнего, как его воображение, и теплого, как любовь его пяти друзей, которые окружали его сейчас, в повозке. Здесь была даже Гвенвивар, потому что он не смог заставить себя отправить ее обратно в ее астральный дом.
Напротив, в такую ночь, чувствуя себя частью этой ночи, Дзирт ощущал себя так, словно он находился не на земле смертных, а в царстве Гвенвивар.