Ночь опасна
Шрифт:
— Опять что-то потеряли? — поинтересовался тот. — Вы у нас такой привередливый клиент — чего ни спросите, ничего нет.
Олег улыбнулся:
— Я в этом не виноват.
Понятно, это я виноват… Так что вам нужно? — заворчал букинист, доставая из-под прилавка собственный толстый истрепанный каталог, чем-то похожий на самого Семена Федоровича. Какие-то таинственные записи, сделанные его неразборчивым почерком, отваливающаяся обложка, пожелтевшие страницы. Он спросил название книги, ловко перелистал каталог, почти не вглядываясь в надписи. Потом задумался и горестно цокнул языком: — Нету, и в ближайшее время не обещаю. Кажется,
Но Олег прекрасно знал, что это «если» — чистой воды условность. Семен Федорович всегда выполнял любой заказ, даже самый трудный. Он торговал артистично, хотя, как подозревал Олег, не всякую прибыль с проданной книги отдавал родному магазину. В букинистическом отделе это было возможно — проинспектировать здешний товар мог только человек, изучивший все досконально. Иногда Семен Федорович звонил ему и ворчливо сообщал, что заказ пришел. Но при этом книга не снималась с прилавка, а выносилась из подсобки. И оплата производилась не через кассу. В таких случаях зябкий пузатый человечек говорил, что отдает покупателю собственное достояние и магазину нечего на этом наживаться. Чье достояние он продавал — Олег не знал и знать не хотел. Семен Федорович оказал ему немало ценных услуг. Без него полки его домашней библиотеки выглядели бы совсем иначе.
И тут ему в голову пришла неожиданная идея. Тамара может сколько угодно оберегать честь своей покойной свекрови — это ее право. Она может сторониться расследования в хранилище, где та когда-то работала, бояться огласки и позора. Но «Театр земель» пятнадцатого века — не та книга, которая встречается на каждом углу. Если она есть в Москве, то, скорее всего, в единственном экземпляре. Может быть, в двух — но это уже было бы чудом. А если в Москве имеется какая-то редкая книга, Семену Федоровичу об этом должно быть известно. Во всяком случае, он может сказать, где ее можно найти.
И Олег, преодолевая волнение, самым, небрежным тоном сказал, что у него есть еще один заказ.
— Только не знаю, писать ли заявку, — добавил он с сомнением. — Не думаю, что это вообще можно найти.
Семен Федорович мельком на него взглянул и снова углубился в чтение своего каталога, как будто не знал его наизусть. Но Олег знал — тот заинтригован, задета его профессиональная гордость. А переспрашивать не будет — ни за что. Он великолепно знает, что клиенту больше некуда пойти.
— Дело в том, что книга редкая и очень старая. — Олег продолжал ходить вокруг да около. Он мельком подумал, что если бы Тамара его слышала, то страшно бы возмутилась. Ведь это была тайна, да еще и чужая.
Семен Федорович на миг поднял глаза и снова уставился в свой каталог.
— Я таких редкостей у вас никогда не заказывал, — добавил Олег.
Тот наконец" не выдержал:
— Да о чем речь? Вы мне скажите толком, а я сразу вам отвечу — да или нет.
— Это сборник географических карт пятнадцатого века, — признался Олег, понизив голос. — На пергаменте, раскрашенном вручную. Нет, вижу, что я напрасно к вам обращаюсь.
Семен Федорович закрыл каталог и медленно
— Географические карты пятнадцатого века? — повторил он. — Однако… В самом деле впервые о таком слышу. У нас-то, сами видите, художественная литература, искусство, альбомы… Но чтобы карты, да еще на пергаменте…
Он задумался, возведя глаза к зеркальному потолку и разглядывая там свое отражение. Потом тяжело вздохнул.
— Не знаю, что и сказать, — признался он. — Вы меня удивили. Интересуетесь такими вещами?
— Иногда, — скромно ответил Олег.
— Вы точно знаете, о чем идет речь, или просто слыхали о такой книге?
Просто слыхал. Но от человека, который ее видел. Семен Федорович опустил взгляд и сокрушенно покачал головой:
— Ну, я тоже повидал многое. Если бы я продавал все, что когда-то видел, этот магазин был бы мой.
И сам тихонько усмехнулся своей шутке. Казалось, можно с чистой совестью отойти от прилавка, но Олег остался на месте. Он ждал. Семен Федорович был уязвлен — самолюбие артиста не позволяло ему сказать «невозможно», а «достану» он тоже произнести не мог. В нем шла мучительная борьба. Время от времени он устремлял на Олега быстрый, испытующий взгляд, будто проверял: не шутка ли это, не насмехается ли над ним клиент, спрашивая такую диковинную вещь? Ведь ничего подобного в этом магазине никогда не встречалось. Самая старая книга, которую видел здесь Олег, был славянский Псалтырь времен Иоанна Грозного. Этот монументальный черный фолиант, похожий даже не на книгу, а на какое-то древнее существо, долго стоял в углу, заботливо прикрытый какой-то потрепанной рогожкой. Казалось, он там живет — не хватало только блюдечка с молоком для полной иллюзии.
— А где, если не секрет, ваш приятель видел такую книгу? — спросил наконец Семен Федорович.
— В Москве.
— Вот как, в Москве… — недоверчиво повторил букинист. — Ему повезло!
Олег ступил на слишком зыбкую почву и сам это понимал. Ведь он знал наверняка только то, что в Москве находились несколько страниц из огромного фолианта. Где сама книга, откуда вырезали карты, — он понятия не имел. Может быть, в хранилище, может, у какого-нибудь коллекционера, вполне возможно, что ее и вовсе не существует.
— А позвольте спросить, — так же вкрадчиво, осторожно поинтересовался Семен Федорович, — вам это нужно просто для интереса или собираетесь купить?
Олег заволновался:
— Вы знаете, где можно ее купить?!
— Боже упаси. Я просто спрашиваю, какие у вас намерения. Чтобы заранее знать, что мне делать. Ведь как бывает — находишь книгу, а она, например, срочно продается. И тогда нечего зевать. Лишний день — и никогда в жизни вы ее больше не увидите.
— Я бы хотел купить.
Олег произнес эти слова через силу. Он хорошо понимал, что ни за что не купит этой книги — и в силу финансовых причин, и в силу личных. Зачем ему такое древнее чудище, да еще за баснословную цену? Тем более, что он никогда не увлекался географией.
Услышав такое, Семен Федорович посмотрел на него с глубоким уважением. Давний клиент мгновенно вырос в его глазах.
— И сколько вы даете? — деловито спросил он. — Опять же, спрашиваю, чтобы потом не вышло осечки. Вы представляете себе примерную цену? Это, знаете ли, кругленькая сумма.