Ночь рыжей луны
Шрифт:
– Хорошо, – только и оставалось Сержу согласиться с начальником.
Бертоф продолжил о другом:
– А что с теми, которые учинили драку у ресторана и всучили пистолет учителю?
– Пока ничего. Фоторобот раздали, но никто их до сих пор не опознал. Нужно хотя бы немного времени.
Шеф, продолжая глядеть на календарь, медленно повторил слово в слово:
– «Нужно хотя бы немного времени…», – потом резко перевел взгляд вновь на инспектора. – Нет у нас времени. Нет.
– Понимаю, – кивнул Серж.
– Раз понимаешь, давай, работай, спеши, торопись сам и торопи, напрягай своих подчиненных. И их будущее, и твое, и даже мое зависят сейчас от тебя. Не было ведь у тебя еще нераскрытых
– Исполняющим обязанности с испытательным сроком, – не преминул отметить Серж
– Вот именно, – шеф поднял вверх указательный палец. – С испытательным сроком. Он уже заканчивается, а у тебя что вырисовывается? Целый комплект: и отрубленная кисть, она хотя и без криминала, но ее из отчетности не выбросишь, и теперь еще эта история с учителем. К тому же про тебя начали говорить… – вновь потянул носом, потом махнул рукой. – Прямо спрошу. Пил сегодня?
Серж раздраженно ответил:
– Я не пью на работе.
Шеф облегченно вздохнул:
– Хоть это, слава богу…
– А кто говорит? – не мог не поинтересоваться Серж.
Бертоф усмехнулся и ответил туманно:
– Всегда найдутся желающие занять твое место, – покачал головой: – Надо, надо обязательно тебе это дело раскрыть.
– У меня нет другого выхода. – Серж пожал плечами. – Или я найду этих зачинщиков драки, или…
– Именно! – шеф снова поднял вверх указательный палец и потряс им. – Именно! – еще раз глянул на календарь. – Хоть из-под земли достань, хоть из-под воды. И это… – шеф помассировал лоб ладонью. – Ты к учителю заходил?
Серж кивнул:
– Заходил в больницу. Хотел поговорить, но он пока без сознания …
Шеф строго смотрел из-под ладони:
– С семьей встречался?
– Нет. Как-то…, – отвел глаза Серж, – не до того, некогда было.
– Некогда, некогда, – Бертоф оторвал ладонь ото лба и снова положил ее на стол. – Мне что ли с ними встречаться? Ты виноват, ты все это устроил, тебе, дорогой, и встречаться, отвечать. Так что, давай, действуй!
– Я могу идти?
– Иди, – отпустил шеф, но, когда Серж встал, задержал его взмахом руки. – Пойми меня правильно. Это я рекомендовал тебя на место инспектора. Конечно, потому что возлагал на тебя большие надежды. Думал, верил: быстро освоишься и на этой, новой для тебя должности, проявишь себя в самом сложном районе, будешь расти дальше. За тебя ведь и мне отвечать. И к тому же…
Он замолчал, но Серж знал, что осталось невысказанным. Бертоф был уже весьма немолод, собирался на пенсию и подыскивал себе замену. Серж очень рассчитывал стать не только инспектором района «12-15», но и, хорошо зарекомендовав себя на этой должности, пойти дальше: занять место начальника полиции. Сержу казалось, что шеф включил его в список возможных преемников.
Начальник полиции снова махнул рукой:
– Но это все не главное. Черт бы и с тобой, и со мной. Важно другое: я не могу себе позволить не разобраться с этим делом. Если за отрубленной кистью все-таки криминальное преступление? Сдав нераскрытое дело в архив, мы не накажем зло. А ненаказанное зло, ты знаешь, будет порождать все новое, новое и новое зло. Будут все новые и новые жертвы, страдания. И это будет несправедливо по отношению к добрым честным законопослушным людям, которые доверяют нам. Пока доверяют нам: тебе и мне, тем, кто представляет Закон. Тем, кто осуществляет его справедливое исполнение…, – шеф вновь опустил руку и забарабанил пальцами по крышке стола. – Так что ты все-таки подумай. Серьезно подумай: твоя ли это работа? Может быть, тебе это было любопытно, интересно какое-то время, а теперь ты познакомился с этой работой, поиграл в «казаки-разбойники»,
Серж помотал головой:
– Нет, это не игрушки, это моя работа. Моя. Все наладится. Это просто… просто временные трудности. Они бывают у всех.
– Ну-ну, – согласно кивнул шеф и повторил. – Они бывают у всех, – ткнул пальцем в календарь. – Только помни: у тебя остается уже меньше трех недель. Две недели с хвостиком… И все-таки, все-таки подумай!
– Хорошо, – не стал больше препираться Серж. – Я подумаю.
Встал и развернулся на выход.
– Крепко подумай, – как будто топором в спину вонзились тяжелые слова.
Вернувшись в кабинет, Серж выпил кофе и, не обращая внимания на трещавшую голову, принялся за дела с удвоенной энергией. В первую очередь накрутил подчиненных, чтобы они активнее искали двух неизвестных драчунов и свидетеля, выступавшего на телевидении с обвинениями в адрес инспектора. Сам полез в архив, запросил все связанное с происшествиями в горах. Первое, на что наткнулся – это была совсем недавняя – прошлогодняя – история гибели его предшественника Антона Трожона. Портрет героя висел в коридоре на стенде «Мы гордимся ими». В траурной рамке.
Предыдущий инспектор сектора «12-15» хорошо зарекомендовал себя по службе. Добился существенного снижения преступности в Старом городе, взял этот район под полный контроль полиции. Не раз был отмечен руководством отделения полиции и городскими властями. Даже был награжден «Серебряной рогулькой» – статуэткой, представляющей из себя тридцатисантиметровую металлическую палочку на подставке с раздвоенным серебряным окончанием. Рогулька – это старый символ Сен-Бьена. В давние времена со двора не выходили без раздваивающейся на конце палочки: в горах и лесах было полно змей, которые заползали даже в город. Но годы шли, людей становилось все больше, и тварей вытеснили в природную глубь. Рогулька же стала символом победы над гадами. Специально для награждения полицейских и была создана эта награда. «Серебряной рогулькой» награждали только самых достойных.
Антона Трожона ставили в пример, и это именно его ранее прочили в наследники Бертофа. Но уверенно поднимающийся по служебной лестнице инспектор трагически погиб в горах во время поисков заблудившейся девочки. Трожон шел в передовой группе вместе с пожарным и медсестрой. Их накрыло не просто лавиной, снегом, а сходом ледника. Тот внезапно обрушился прямо на тропу. Увлек с собой трех человек, потащил по ущелью, раздавил, завалил льдом и камнями. Девочку – обмороженную, но живую – нашла основная часть поисковой группы. А вот от этих троих обнаружить удалось только варежку и шапку инспектора. Раскапывать завал из камней в несколько километров длиной и в двадцать метров глубиной никто не решился. Дно ущелья стали считать братской могилой трех достойных граждан Сен-Бьена.
Рядом с местом схода ледника установили памятник. Фотографии героев висят на стендах в больнице, пожарной части и полиции. О трех гражданах, погибших ради одной девочки, рассказывают в школах Сен-Бьена. Серж задумался: а что расскажут о нем? Кем он станет: таким же героем или полицейским-неудачником? Вздохнул и направил свои мысли в другое русло: может быть, действительно, как предположил шеф, лед, таявший внутри завала, вынес часть отрубленной руки той самой медсестры? Но как это узнать? Показывать найденную кисть родственникам не было никакого смысла. Кто опознает по скелету даже родного человека?