Ночь с Каменным Гостем
Шрифт:
– Новенького подложили! – оповестила Магдалена подоспевшую кормилицу Зору. – И, похоже, он кончился – не дышит уже, наверняка на холоде много времени провел. Да и мокрый! Они что, утопить малыша хотели? Вот ведь нехристи,
Женщины, охая и причитая, перенесли ребенка в комнату и положили его на специальный стол.
– Белье-то дорогое, из барского дома, мне ли не знать, – сказала с осуждением Зора. Она много лет работала бонной, однако с последнего места была уволена за пьянство и воровство. – И даже герб имеется, только вот срезан, остались лишь три золотые звезды. И в коробку, в коробку-то шляпную положили, нехристи! Точно хотели, чтобы ребеночек замерз! У, ироды!
Младенец, попав в тепло, ожил, задрыгал ножками и закричал. Магдалена удовлетворенно заметила:
– О, это мальчишка! Коли кричит, жить будет! А раз на холоде столько времени провел и не окочурился, значит, сильным будет и здоровым!
Зора, умилительно сложив руки под грудью, просюсюкала:
– А глазки-то у него какие удивительные, карие! Вот дамочки-то будут по нему сохнуть! Он их сердцами наверняка завладеет!
– Обклался, сердешный! – провозгласила Магдалена, выбрасывая
Магдалена подняла младенца, который надрывался плачем, и спросила:
– А как мы тебя назовем-то?
Зора взглянула на святцы, висевшие на стене под распятием, близоруко прищурилась и, не будучи уверенной, ответила:
– Да вот, кажись, какие имена: Близомир, Тухтой и Пырей…
– Близомир, Тухтой, Пырей! – расхохоталась Магдалена. – Так только собак кличут! А ты права, глазенки-то у него такие красивые, как два зрелых лесных ореха!
Ребеночек на секунду замолк и, раззявив беззубый рот, широко улыбнулся Магдалене. Сиделка сказала:
– Да ты на моего сынка как похож. Только мой шалопай на каторге сейчас шестой год, да сидеть еще семь. Но тебе, сердешный, такое не грозит! Его имя я тебе дам, его!
Младенец задрыгал ножками, продолжая смотреть на незнакомый жестокий мир удивительно красивыми карими глазками, а Магдалена, никак не нарадуясь на ребеночка, с тоской в душе вспоминая собственного буйноголового отпрыска, тянувшего лямку на каторге за разбойное нападение, пророкотала:
– Мы наречем тебя Вулком!