Ночь с лучшим другом
Шрифт:
Он же говорил, что Даша его дочь!!!
Вот же лжец поганый!
Я еще после его рассказа подумала, почему он не расскажет ничего этой бедной девушке?! Почему она в центре торгового комплекса сама вешается ему на шею, да еще и целует.
То есть меня он чуть не трахнул прямо посреди аудитории МГУ, а с ней целуется. Он меня за дуру держит?
Бегу за ними, забыв про покупки и настигаю в тот момент, когда эта Даша уже убежала, а Алекс стоит растерянный у входа.
— Зачем ты мне лжешь?! — тут же начинаю кричать. — Ты же говорил, что она
Он резко перекрывает мне рот ладонью, смотрит, как она скрывается в метро, и только затем отпускает.
А у меня уже такая боль внутри, что дышать мешает. Неужели я верила, что он хороший?
— Она моя дочь. Я же все рассказал тебе…
— Она тебя целовала…
— Она неправильно поняла. Вы — девушки, склонны все усложнять…
— Тогда почему ей правду не сказать? Что мешает, — задыхаюсь от слез и требую ответа.
— У нее есть родители. Нормальные. Ей пока не нужно знать, что все, что она имееи в этой жизни, ненастоящее. Она и так не уверена в себе и почти сломана. Если сейчас ее нагрузить, неизвестно чем это может закончиться.
— Обо мне ты так не беспокоишься, — невольно стискиваю руки, на что Алекс вздыхает.
— Поверь мне, тебе живется гораздо проще чем ей.
Такие разговоры вряд ли поспособствуют любви между мной и этой пышкой, но я киваю. Не хочу больше ссориться. В конце концов, я и так устроила истерику на ровном месте.
— Ты прав. У меня есть ты. Так что мне точно повезло больше…
Алекс доволен моими словами. Он тянет меня на себя и коротко целует в губы.
— Ты езжай домой, а мне надо поехать за Дашей. Ты только не обижайся, — щелкает он меня по носу, а я еле сдерживаю эгоистичные слезы.
Сегодня первый день, когда мы смогли куда-то выбраться, он всю неделю был занят. И вот, снова, у него дела, а я не должна обижаться. И не буду…
— Конечно, а когда она все узнаёт, ты нас познакомишь?
— Ну, конечно, малышка. После того, как она перестанет тебя бояться. будете вместе ходить по магазинам, — говорит он и уходит к своей машине, а я стою и долго смотрю ему вслед.
А потом делаю шаг в сторону метро и понимаю, что сумку с кошельком оставила в магазине. Там же осталась карточка Алекса. Я тут же бегу в магазин, где так и лежат неоплаченные вещи в пакетах. Но к улыбчивой продавщице подхожу запыханной и с вопросом:
— Тут моя сумка стояла, где она?
— Сумка? Вы разве не с собой её забрали? — девушка ухмыляется.
Вот, что значит паника. Слезы тут же текут по щекам, пока я скрупулёзно начинаю обыскивать прилавок, и даже лезть за него. Потом устраиваю скандал, но в итоге остаюсь без вещей, без проездного, без карточки Алекса, без своего кошелька. Долго брожу, не зная что делать, потом сижу на лавочке и реву.
Радует, что хоть телефон остался, и можно позвонить Алексу.
Но он как на зло не берет трубку. Он уже на пути к своей дочери, а про меня можно и забыть. Кто я такая? Можно обо мне не думать.
А зарядки все меньше. И даже проездной на метро остался в сумке. До дома идти
Но тут рядом со мной пробегает парочка. И я бы даже не заметила, если бы парень не был с длинными волосами.
Давно говорю Мирону их отрезать. Давно говорю Мирону…
Мирон!
И стоит мне только набрать его номер, как он тут же берёт трубку.
— Мирон я знаю, ты занят и наверняка все еще обижен, но ты не мог бы выручить меня? У меня украли сумку, там кошелек, там проездной, там карточка Алекса, а сам он уехал к своей дочери. А я стою посреди торгового центра и я не знаю, как добраться домой.
Высказав все на одном дыхании, я замолкаю и слышу тяжелый вздох.
— Название…
— Чего?
— Торгового центра, Саша. Не тупи!
— Аа! Европейский! Метро Киевская.
Он отключается, а я сажусь и принимаюсь ждать. И не проходит и часа чтения книги, которую задали по истории рекламы, как раздаётся звонок.
— Я возле центрального входа.
Я тут же спускаюсь на первый этаж, затем иду на улицу и долго высматриваю красную машину.
— Саша!
Увидев чёрный БМВ, недоуменно щурю глаза и только спустя пару секунд до меня доходит, что прошлую он разбил. Неужели не починили…
— Ты её угнал? — спрашиваю осторожно, пока Мирон курит и осматривает меня сквозь клубы дыма.
— Та все ещё в ремонте. Погнали, — объясняет он и садится в машину, а я, привыкшая, что дверь мне открывает Алекс, сначала теряюсь.
— Ныряй давай, ехать надо!
Прыгаю на переднее сидение и пристегиваюсь, а потом спрашиваю то, что спросить дома у него так и не успела…
— Долго теперь выплачивать за разбитую машину?
— Тебя это не касается, — набирает скорость, а меня вжимает сидение.
— Отлично, — можно подумать, меня это волнует. Можно подумать, мне есть дело. — Я просто спросила.
— Больше года…
— Я могу чем-то помочь?
— Научись свои проблемы решать сама. Этим ты мне очень поможешь.
Долго смотрю на его грубый профиль, хочу сдержать слезы, но не выходит, они потоком льются из глаз…
— Останови…Останови говорю!
— Мы в середине полосы, хочешь, чтобы меня и прав лишили?
— Тогда высади меня! Я позвонила, чтобы попросить помощи! Я делаю это не так часто! Просто сегодня день такой! Сумку…
— Вот именно, Саша! Ты звонишь только, когда тебе что-то от меня нужно, а в остальное время словно забываешь…
— Это не правда… — бурчу. Просто я ждала, когда он позвонит. Не решалась.
— Точно. Наверное, я забыл, как мы с тобой болтаем каждый вечер.
— А что ты сам? Или дырка у той крашенной настолько узкая, что ты голову достать не можешь?
Мирон фыркает и начинает как конь ржать. Идиот.
— Вдруг ты сексом с Алексом занимаешься. Не хотел мешать
— Мы не занимаемся… — хочу сказать, но язык прикусываю. Не могла помолчать?