Ночь триффидов
Шрифт:
Сэм продолжал говорить, и я понимал, что за словами он пытается спрятаться от страшной действительности точно так, как пытались сделать мы с Керрис, когда строили планы и говорили о нашем счастливом будущем.
Я посмотрел по сторонам и увидел, что Керрис и Марни живо беседуют. Они улыбались, общаясь друг с другом на языке жестов. У меня сложилось впечатление, что между сестрами возникло полное взаимопонимание. Морской пехотинец болтал с лаборанткой — агентом «лесовиков» в стане Торренса. На город опустилась ночь. В окнах
Один только Гэбриэл Дидс оставался на баррикаде. Гигант не сводил взгляда с дверей лифта. Рядом с ним стоял трофейный пулемет. Мой бывший партнер по настольному теннису ждал, когда из дверей кабины выскочат гвардейцы Торренса.
Однако лифт, обманув все ожидания, до утра оставался неподвижным. Спали мы посменно. Сэм, Гэбриэл и я по очереди наблюдали за дверцами кабины и за ведущим к лестнице коридором. Утром мы позавтракали теми продуктами, которые еще оставались в закусочной импровизированного госпиталя. Сэм позаботился и о том, чтобы еду и кофе доставили нашим запертым в кладовке пленникам.
Когда я сидел у баррикады, ко мне со стаканом кофе подошел Сэм. Посмотрев на дверь лифта, он потер заросший щетиной подбородок и сказал:
— Знаешь, у меня почему-то начинает складываться впечатление, что нашим ребятам не удалось захватить здание. Иначе они уже давно были бы здесь.
— Но с другой стороны, бандиты Торренса до нас тоже не добрались.
— Верно подмечено... Очень верно... — Он задумчиво потер пальцем переносицу. — Но это объясняется тем, что в наших руках самые ценные для Торренса объекты.
— Ты имеешь в виду Кристину?
— И тебя. Не забывай. Да, Дэвид, ты для Торренса — ключ, который позволит ему открыть дверь на остров Уайт и получить машину, преобразующую триффидное масло в моторное топливо. Вы оба представляете для него огромную ценность, так как обладание вами позволит ему продолжить строительство империи до тех пор, пока... — Он широко развел руки, словно пытаясь объять земной шар. — Честолюбие Торренса безгранично.
— Значит, ты считаешь, что он не пошлет на нас гвардейцев с автоматами и гранатами?
— Пока нет.
— Неужели мы должны просто тихо сидеть и ждать, что случится?
— Может быть, ты предлагаешь напасть на него первыми?
— Мне не нравится, что мы предоставляем ему время для разработки нового плана, — пожал я плечами.
— Но нам с этого девяностого этажа просто некуда податься.
— Согласен. Однако попытаться выяснить, что происходи внизу, по-моему, стоит. Ведь помимо двух возможностей, существует еще одна.
— Какая?
— Не исключено, что Торренс тоже проиграл сражение, и теперь вход в здание контролируют триффиды.
— Возможно, ты и прав, — сказал он и, чуть помолчав, добавил: — Пожалуй, стоит попросить Гэйба спуститься на несколько этажей вниз. Если его нога позволит.
Гэбриэл Дидс рвался к действию. Едва выслушав Сэма, он схватил пулемет.
— И
— Так и сделаю. — Гэбриэл взял две ручные гранаты. — Но на обратном пути я все же подброшу им пару яиц.
Я проводил Гэбриэла до лестницы. Он немного хромал и по-прежнему использовал половую щетку в качестве костыля, но такой пустяк, как пулевая рана, не мог его остановить. Когда он занес ногу, чтобы начать спуск, я знаком остановил его и, призывая к молчанию, приложил палец к губам. Мне показалось, что снизу донесся слабый отзвук чьих-то шагов.
Сняв пистолет с предохранителя, я потянулся чуть вперед и крикнул в лестничный пролет:
— Сакраменто!
Голос прокатился по лестнице и умолк где-то далеко внизу.
Молчание.
— Сакраменто! — повторил я, выдержав паузу.
— Калифорния! — прозвучало в ответ.
Я выстрелил, и пуля рикошетом от ступени ударилась в стену.
Путь вниз для Гэбриэла был закрыт. По крайней мере — здесь. Следующие десять минут мы таскали столы из близлежащего офиса и сваливали их в лестничный пролет. Когда работа была закончена, лестницу перекрывала беспорядочная груда мебели, перебраться через которую было неимоверно трудно. Однако незащищенными остались ступени, ведущие на девяносто первый этаж. Путь туда преграждала решетчатая дверь. Ввиду отсутствия замка мы закрепили ее электрическим проводом. В качестве завершающего штриха я прикрепил к ножке стола ручную гранату и привязал вытяжное кольцо к двери. Того, кто попытается открыть дверь, ждал весьма неприятный и очень шумный сюрприз.
После этого мы вернулись к Сэму.
— Теперь мы знаем, — сказал негромко Сэм. — Торренс разбил наш отряд, здание контролируют его гвардейцы.
Очень скоро раздался телефонный звонок. Наш лидер некоторое время молча смотрел на аппарат, а затем произнес:
— Похоже, кто-то желает вступить с нами в переговоры.
Этим кем-то оказался сам Торренс. Он подтвердил, что зданием владеют его люди, а также сообщил, что вторжение триффидов остановлено и гвардейцы полностью контролируют обстановку на Манхэттене. После этого Торренс потребовал от нас немедленной и безоговорочной капитуляции.
Сэм посоветовал генералу Филдингу отправиться к дьяволу и положил трубку.
Вскоре Торренс позвонил снова и, скрипя зубами (как я догадывался), предложил более умеренные условия. В том случае, если мы передадим ему Кристину Скофилд, нам предоставлялась возможность беспрепятственно покинуть Нью-Йорк. При этом Торренс специально подчеркнул, что я тоже смогу уйти.
Сэм высказал все, что об этом думает, и снова бросил трубку.
— Не верю я этому мерзавцу, — сказал он. — Торренс обманет сразу, как только мы отсюда выйдем.