Ночь упавшей звезды
Шрифт:
Сианн развернул листок и громко прочел: "Девы пляшут на столах. У меня все пучком, жду Элвину".
– - Не понял... "Девы на столах"... Может, его пытали?
– - принюхался и чихнул: -- Нет... Его пытали не в этом смысле...
– - Что?!
– - вскричал старший мевретт, облизывая палец.
– - Все пучком, -- отозвался Сианн, с сумасшедшим видом пялясь на послание и непрерывно чихая.
– - Дай сюда, -- Одрин отобрал письмо и провел им над плошкой, горящей на столе. Проявилась истинная суть, как я и думала. Написанная молоком либо лимонным соком. Интересно,
– - Триллве, а ты что там стоишь? Тебя это касается в первую очередь.
– - Что касается?
– - я подошла и, вздохнув, положила ему руку на плечо. И немедленно звонко чихнула: разило от записки, как от нужника -- приторными духами на всю корчму.
Сианн скривился:
– - Да уж, Элвин, хорош! А я грешным делом подумал, что девы на столах -- это тайнопись...
Непрерывно чихая, мы прочли новости из Сатвера: о том, что ужесточили проверку на воротах; и шапку, хауберк или шлем с любого разрешено стягивать насильно -- будь ты хоть четырежды высокородный рыцарь... Что стражники носят специальные обереги, исключающие очарование и убалтывание. Что по городу запрещено передвигаться ночью без особого разрешения... Что все содержатели корчем должны докладываться о своих постояльцах в прецепторию Ордена, и потому Элвину пришлось прикинуться девушкой и перебраться на проживание к некой Хильде Нейлан, ювелирше. Но он не теряет времени зря и, пребывая в женском обличии, успел сойтись с Лисаем Яннигом, уже рыцарем-ордальоном, при том, что тот пока всего лишь студент с теологии. И Элвин намеревается узнать у сего Лисая много интересного о планах инквизиции и Ордена. А потому ему срочно требуются деньги.
– - Дурак!
– - Элвин? Тот парень, что вы послали в Сатвер на разведку?
Я чихнула опять.
– - Он сам послался. И, вижу, времени там не терял.
– - А что такое, сын?
– - Что такое?
– - заорал Сианн, на время теряя элвилинские изысканность и хладнокровие.
– - Да вы знаете, кто этот Лисай Янниг? А Элвин знает?! Это любимый ученик инквизитора удела! И не за красивые глаза.
Мадре положил ему руку на плечо:
– - Сын, тише. Надо вытаскивать этого героя.
Посмотрел на окно, по которому продолжали хлестать струи дождя, пригляделся к коротким сполохам молний, прислушался к расходившемуся грому:
– - Как я понимаю, симурана не стоит посылать именно сейчас?
При слове "симуран" Сябик подскочил на половичке перед очагом, понимая, что уже не спит, хотя, назло Ромашке, все же ненадолго задремал.
– - Мевретт Сианн, а что насчет симурана? Он и вправду был?
– - Еще как, -- ответил за сына Одрин.
– - Мы сами его видели в оружейной. И я почему-то не думаю, чтобы у этой ленивой зубастой птички возникло желание куда-то тащиться по грозе.
– - У меня его тоже нет, -- хмуро бросил Сианн, приказав трактирщику принести еще меду и, похоже, обидевшись за симурана.
– - Полагаю, до утра это подождет. И еще думаю, что без моей поездки в Сатвер точно не обойтись. Во-первых, чтобы леди Аррайда не попрекала, что я отправляю туда симурана-подростка, одного и без охраны...
– - чернявый поднял руки, опережая готовый вырваться у меня возмущенный вопль.
– -
Сябик засмеялся.
– - Что-то у меня знакомиться с Элвином желание пропало, -- я тяжело вздохнула.
– - Впрочем... дайте мне какой-либо знак, по которому мы сможем узнать друг друга. И чтобы ваш Элвин точно послушался.
– - Знак?
– - Одрин стянул с пальца массивное серебряное кольцо-печатку с узором из стрел и лилий.
– - Держи, его узнает любой элвилин. Только никому, кроме Элвина, ты его особо не показывай, не все остроухие на нашей стороне.
Я надела печатку на указательный палец: оно село, как влитое. Я осмотрела перевязанную руку: если замотать и пальцы, как раз хорошо получится. А рана настоящая, никто не придерется.
Сябик встал с половичка и под сердитыми взглядами обоих мевреттов наплескал себе меду:
– - Мевретт Мадре, я не понял, вы тоже уезжаете?
Одрин обнял меня за плечи и тяжело вздохнул. Умом он, конечно, сознавал, что в Сатвере ему делать нечего, и своим присутствием он только представит опасность для тех, кого любит. Но с другой стороны, ему была невыносима мысль, что я и Сианн отправимся одни в такое нехорошее место.
– - То есть, -- расшифровал выразительное молчание Лери, -- меня с собой не берут?
Алиелор кивнул.
– - Почему?! Так нечестно!
– - Вот такая нечестная штука -- жизнь...
– - Сианн, прекратите, -- рявкнул Одрин. Повернулся ко мне: -- Никакой отсебятины, Триллве. Найдешь Элвина, покажешь кольцо. И передашь приказ вернуться.
– - Только в том случае, если ты поедешь со мной не дальше опушки. Алелору я командовать не стану, он уже большой мальчик.
– - А все равно дурак, -- бросил Мадре вгорячах.
– - Все я понимаю! Только вот боюсь. За тебя. За него. И никто этого не отменял.
– - У-у...
– - Сябик подтянул ногу и стал поправлять шнуровку на сапоге, -- вот вы уедете, а я один останусь да? Нечестно!
– - но через минуту тощенький оживился.
– - А может, мне поручат что-то серьезное?
– - Не заедайся с экономкой и не попадайся на глаза Исе эйп Леденваль. Если, разумеется, Виолет ее не завернула с подарками и всем приличествующим почтением. Ну, и пригляди, чтобы Люб с Темулли замок не перевернули и на уши не поставили.
Лери скривился: ясно мол, ничего интересного.
– - Сианн!
– - Одрин обернулся к сыну.
– - Я понимаю, что твой птенец -- зверюга с характером...
Меня так и подмывало продолжить: "...прямо как ты".
– - Но сделай так, чтобы он находился возле Сатвера. А лучше -- в самом городе. На время забыл о спячке и кабанах и был готов вас вытащить.
Алиелор покраснел. Но в этот раз с отцом спорить не решился. Возможно, даже признал его правоту.
– - А для симурана не будет опасно болтаться возле города? Катапульты еще никто не отменял...