Ночь в Шотландии
Шрифт:
— Конечно, мисс, — поклонился дворецкий.
— Спокойной ночи, — присела в реверансе Мэри.
— Пожалуйста, не бойтесь, — изящно поклонился мистер Хей. — Мы… — он бросил взгляд на своего кузена, — мы же не дикари.
— Говори за себя, — с мрачным видом заметил граф. — Мисс Херст, поспите, если сможете. Наверное, это комфортабельная тюрьма, но все-таки не обманывайтесь, тюрьма. И так будет до тех пор, пока мы не поучим весточку от мистера Янга.
— Посмотрим, милорд, — устало улыбнулась Мэри и еще раз присев в реверансе, поспешила
— Ее нельзя держать под замком, — заявил Нисон, как только стихли шаги Мэри.
— Я знаю. Может вспыхнуть пожар, — сурово посмотрел на кузена Ангус. — Конечно, я подумал об этом, болван.
— Прости, — покраснел Нисон. — Мне следовало знать, что ты бы учел возможную опасность.
У Ангуса напряглись плечи. В замке Нью-Слэйнс никогда больше не возникнет пожара; он гарантировал, что это не случится. Здесь используются только лучшие лампы, все они тщательно осматриваются и пересчитываются, поэтому ни одна лампа не остается позабытой где-то, где случайно может загореться.
Более того, все камины содержатся в идеальном порядке, и каждый месяц их обязательно чистят. Он установил самую современную систему сбора воды, которая позволяет дождевой воде храниться в баке на крыше и поступать в разные части замка с помощью поворота крана. «Если бы все это я сделал раньше, Кира осталась бы жива». Но возвращаться к прошлому нельзя, там лишь сумасшествие и отчаяние. Он должен идти вперед, другого выбора жизнь ему не оставила.
Ангус направился к двери.
— Куда ты? — поинтересовался Нисон.
— В башне две гостевые комнаты: комната в башенке и обзорная комната. Я буду спать в обзорной.
— Но ты говорил, что никогда больше не войдешь в эту комнату, потому что ее очень любила Кира.
Это правда: Кира часто пользовалась этой комнатой, утверждая, что там отличное освещение для ее картин. Но сейчас не время ворошить прошлое.
— Эти две комнаты соединяются между собой. — Ангус остановился у двери. — Я попрошу Муира перенести мои вещи в обзорную комнату, и если возникнет пожар, я первый узнаю об этом.
— Ангус, но разве это разумно? Ты сам говорил, что мы не знаем эту женщину. Если ты переберешься в прибегающую комнату, ее возмущение примет совсем другой характер. Вас будет разделять только дверь и…
— Она никогда не узнает, что я там, — нетерпеливо махнул рукой Ангус. — Я и так мало времени провожу в своей спальне. — После пожара ему редко удавалось уснуть. — Никаких причин для беспокойства нет. Я способен о себе позаботиться.
Нисон плотно сжал губы, словно хотел промолчать, Но потом вздохнул и покачал головой: — У меня есть возражения на этот счет, но я вижу, что все это будет пропущено мимо ушей.
— Не мимо ушей. Просто все решено.
— Полагаю, ты проголодался, поработав кучером? — ухмыльнулся Нисон.
— Умираю от голода. Попроси накрыть ужин, пока поговорю с Муиром насчет переноса моих вещей в ту комнату.
— Конечно, я немедленно пошлю на кухню лакея.
—
Ангус, с задумчивым видом бормоча что-то себе под нос, исчез. Нисон чересчур сильно волнуется. Единственное, чем он рискует, так это тем, что позволил этой женщине остаться, пока они будут выяснять, кто она акая.
— Держи друзей близко, а врагов — еще ближе, — пробурчал Ангус.
IКак только он опровергнет ее рассказ, горе ей. Пощады ей не будет.
Глава 5
Письмо Майкла сестре Мэри с берегов реки Нил в Египте:
«Удивительно, к скольким мелочам ты привыкаешь… даже привязываешься… и не понимаешь этого, пока не уезжаешь за границу и эти мелочи становятся тебе недоступны.
Например, отличная пуховая подушка. О, как я тосковал по моей подушке на кровати в Уитберне. И хотя я привык к жестким соломенным тюфякам, на которых приходится спать во время путешествия, всякий раз, когда где-то мне попадается удобная пуховая подушка, я глупо улыбаюсь и мечтаю о жизни в доме викария.
Одна из прелестей путешествия состоит в том, что здесь ты узнаешь, какие жизненные блага ценишь по-настоящему, когда ты дома. И мелочи, которые ты воспринимаешь как нечто само собой разумеющееся, когда их нет рядом, становятся милее, мягче, крупнее и бесконечно лучше».
— Замечательная спальня, — сказала Мэри, осмотрев их комнату в ярком утреннем свете.
— Да, для тюрьмы так просто отличная, — откликнулась Абигейл.
— Могло быть и хуже.
— Если вы так говорите, мисс…
Несмотря на кислый вид служанки, Мэри по достоинству оценила великолепные толстые ковры в комнате и богатую обстановку. Утром появилась служанка с завтраком на подносе, потом принесла большую медную ванну, которую поставила перед камином и наполнила горячей ароматизированной водой.
Мэри, понимая, что должна немедленно планировать побег, не могла отказать себе в такой роскоши. Осматривая комнату, она погрузила пальцы в тёплую воду, и ее признательность хозяину замка вспыхнула с новой силой.
— Вчера вечером я слишком устала, чтобы заметить все это, но обстановка меня тоже впечатлила.
— Мне не нравится быть запертой как преступница, — фыркнула Абигейл.
— Мне тоже не нравится, но они по крайней мере позаботились о наших удобствах.
— Думаю, это вы могли бы так сказать, — неодобрительно фыркнула Абигейл.
— Неужели низенькая приставная кровать оказалась неудобной?
— Да нет, мисс. Она оказалась намного удобнее всех тех кроватей, на которых мы спали во время путешествия. Просто не давала покоя мысль о том, что мы заперты. У меня было такое ощущение, что я задыхаюсь! Вы смотрите на это чуточку веселее, чем я, мисс.