Ночь в тоскливом октябре
Шрифт:
Она что, серьезно?
— Это могут быть копы, — сказала она. — Или может быть твой приятель Рэнди. Или что-то еще хуже. Никто не знает, что нам достанется. В этом весь интерес.
— И часто ты это делаешь?
— Постоянно. Но исключительно ночью. Только сумасшедший будет играть в это днем.
Я рассмеялся.
Хотя автомобиль уже стал намного ближе, я все еще не мог различить его форму кузова. Двигатель гудел низко и басисто.
Если прождем еще немного…
— Ну так что
Я практически не сомневался, что бы она хотела услышать.
— Держимся, — сказал я.
— Молодчина, — ухмыльнувшись, она похлопала меня по спине, как старого приятеля.
И мы пошли дальше бок о бок, неторопливо шагая по асфальту. Я чувствовал себя очень храбрым и рисковым, и одновременно очень хотел побежать оттуда без оглядки.
Кейси улыбнулась мне.
— Прикольно, да?
— О да.
В конце квартала перед нами, автомобиль проехал через перекресток. Я хорошо рассмотрел его в свете фонарей. Это был «Джип»… или какая-то другая марка, подражающая «Джипу»… с открытым верхом и дуговым каркасом в кузове.
— А, — сказала Кейси. — Это Виггинсы.
Мы не могли еще видеть находящихся в машине, но она, должно быть, узнала сам автомобиль.
Когда джип приблизился к нам, взгляду предстали и Виггинсы. За рулем сидела женщина со светлыми или седыми волосами, очень коротко подстриженными по-армейски. На ней были шорты и безрукавная бежевая майка, словно она ехала через пустыню в палящий полдень. Руки и ноги выглядели очень мощными и накачанными. Похоже, какая-то татуировка на мускулистом предплечье, но я не смог разглядеть ее детально.
На пассажирском сиденье находилась будто точная копия водителя. У нее тоже была короткая стрижка под бокс. Одежда абсолютно такая же, только меньшего размера и с короткими рукавами, вместо полного их отсутствия.
Когда они проезжали мимо, женщина за рулем на нас посмотрела. Я ожидал, что Кейси ей помашет, но она не помахала. Не помахала нам и хозяйка джипа. Она лишь бросила короткий взгляд, и вернула внимание к дороге. Пассажирка, похоже, вообще не обратила на нас никакого внимания.
Когда они скрылись из виду, Кейси мне улыбнулась.
— Вот так мы играем в «Держись или прячься».
— Ага.
— Всегда интереснее, когда выбираешь держаться.
— Не сомневаюсь.
— Признайся, тебе понравилось.
— Просто рад, что это оказались всего лишь Виггинсы.
— Да, могло быть хуже, — согласилась Кейси.
— Они выглядели не очень-то дружелюбными.
— Я с ними не то чтобы общаюсь.
— И рукой им тоже не машешь, надо думать.
— Махать — против правил.
— Серьезно?
— Разумеется.
— Так кто они такие? Ну, Виггинсы.
— Сестры.
— Линда и Валинда Виггинс?
— Они самые. Слышал про них? Они профессионально занимались борьбой когда-то.
— Шутишь.
Она помотала головой.
— Были на ринге где-то лет пять. Даже выигрывали какие-то чемпионаты. Есть настоящие призы, кубки, все такое.
— А сейчас уже не занимаются?
— Перестали, после того как Линда потеряла руку.
— Потеряла руку? — только тогда я осознал, что видел только одну ее руку, правую.
— Не на ринге. Это случилось тут, в городе, пару лет назад. Никто не знает, что произошло. Валинда привезла ее в приемную неотложки часа в два ночи. Левая рука была оторвана по плечо.
— И никто не знает, как она ее потеряла?
— Ну, наверное, Линда и Валинда знают, но они не рассказывают.
— Странно, — пробормотал я.
— Тут вообще творится много странного, — сообщила Кейси.
— Я заметил.
— А хочешь знать, что по-настоящему странно?
— Что? — спросил я.
— Рука осталась у них. Она в их доме. Они держат ее в каком-то типа баке что ли — ну, как аквариум, только без рыбок. Вместо рыбок рука Линды. В каком-то растворе плавает. Формальдегид или что-то такое.
— Ты смеешься?
— Собственными глазами видела.
— О-хре-неть!
— Исключительно противное зрелище, — сказала Кейси.
— Могу представить. А эти Линда и Валинда, они психи что ли какие-то?
— Или психи, или просто эксцентричные. Иногда, это трудно различить.
Глава 36
Я с трудом мог поверить, что мы с той самой загадочной девушкой идем вместе по улице, разговариваем и смеемся, и я, похоже, ей даже нравлюсь. Это может показаться странным, но несмотря на то, что мне хотелось запрыгать от счастья, я в то же время каким-то образом чувствовал, будто могу сейчас заплакать. Однако, я старался держать все эти эмоции при себе.
Мне требовалось быть крайне аккуратным в словах и поступках, иначе я рисковал ее спугнуть.
Пока мы шли по тротуару, Кейси сказала:
— Может, ты научишь Айлин играть в «Держись или прячься».
— Она не особая полуночница.
— Тебе надо будет вытащить ее на улицу очень поздно — в полночь, самое раннее. Иначе играть в «Держись или прячься» нет никакого смысла.
— И почему же? — спросил я.
— Ты знаешь, почему.
— Потому что в это время все, кого можно встретить — или безумные или странные?