Ночь в тоскливом октябре
Шрифт:
Когда Тварь с Чердака поднялась, тряся головой, вращая глазами, бросая вокруг яростные взгляды, — вторая осталась лежать на полу, из ее разорванной глотки все еще шел пар, голова была свернута набок.
Мне показалось, что я услышал голос Рычуна, советующий мне снова рискнуть вцепиться в глотку, и я прыгнул вперед, пытаясь повторить предыдущий трюк.
Я промахнулся, так как моя цель отскочила назад, запоздало попытавшись обхватить меня и притянуть к себе. Однако от толчка она пошатнулась, и, падая, я полоснул зубами по ее плечу.
Как только я вскочил на ноги, сейчас же вцепился в ее правую лапу повыше лодыжки и припал к полу, сжимая челюсти в костедробительной
Молнии и гром не прекращались все это время — гром теперь превратился в непрерывный рев, подобно смерчу, поющему свою басистую песнь вокруг дома, — а интенсивность света делала окружающую обстановку похожей на нарисованную черным и зеленым картину, и крошечные искры плясали на всех металлических предметах, и шерсть на мне стояла дыбом по причине, не имеющей отношения к боевому пылу. Теперь уже стало ясно, что это не обычная гроза, а проявление чародейского нападения.
Я совершил бросок к другой лодыжке Твари и промахнулся. Повернувшись кругом, я цапнул зубами переднюю лапу, которая пыталась нанести мне удар. Снова промахнулся, но и она тоже не попала.
Я отпрыгнул в сторону, с рычанием, рявкнул и сделал обманный финт вправо. Она перенесла тяжесть на поврежденную лодыжку, чтобы дотянуться до меня, и, потеряв равновесие, закачалась в попытке удержаться. Я тут же очутился сзади, проскочив с этой стороны, и снова вцепился в ту же лодыжку, с тыла.
Тогда она завопила, пытаясь до меня дотянуться, но я не отпускал до тех пор, пока, в конце концов, она не бросилась на спину, пытаясь упасть на меня и раздавить. Я ослабил хватку и попытался отпрыгнуть в сторону, но ее лапа обрушилась на мою голову, сбив меня на пол, и в глазах у меня все раздвоилось.
Поэтому я увидел двух Джеков, размахивающих двумя ножами и пронзающих глотки двух чудовищ.
Как раз тогда, когда я выползал из-под откинутой в сторону лапы Чердачной Твари, дверь в подвал с треском распахнулась и Тварь из Круга настигла меня несколькими короткими прыжками.
— Теперь, пес, тебе конец! — сказала она.
Я потряс головой, пытаясь восстановить зрение.
— Нюх! Назад! — крикнул мне Джек, поворачиваясь к ней.
Дзззанн! Звездный свет плясал на лезвии в его руке, и я не нуждался в дальнейших доводах. Отполз в дальний конец очищенной от пресмыкающихся прихожей, миновав по дороге заткнутую пробкой бутылку с портвейном и призраками. В осколках зеркала появилось отражение зеленого пса с зазубринами по краям.
Дзззанн! Я смотрел, как Джек заканчивает работу, готовый оказать помощь, если понадобится, и был благодарен ему, когда эта помощь не понадобилась.
Штукатурка продолжала осыпаться. Все незакрепленные предметы валялись на полу. Гром, свет и дрожание дома стали почти что привычной частью окружения. Полагаю, если жить так достаточно долго, то наступит время, когда перестанешь их замечать. Хотелось бы и впрямь подождать и проверить, так ли это.
Наблюдая за тем, как после мастерского удара снизу Тварь из Круга наконец пала, я с гораздо более сильным чувством подумал о виновнике нападения, которое явилось причиной освобождения этих Тварей. Просто возмутительно, терпеть их все эти долгие недели и потом потерять прежде, чем они могли выполнить свою задачу. Сдерживаемые
Когда все было кончено, Джек начертил своим ножом пентаграммы, вызывающие силы для очищения дома. С появлением первой зеленый свет померк; второй — дом перестал содрогаться; после третьей пропали гром и молнии; после четвертой прекратился дождь.
— Хороший спектакль, Нюх, — сказал тогда Джек.
Раздался стук в заднюю дверь. Мы оба пошли к ней, и Джек на ходу спрятал нож и привел в порядок волосы и одежду.
Он открыл дверь. Джил и Серая Метелка стояли перед нами.
— С вами все в порядке? — спросила Джил.
Джек улыбнулся, кивнул и отступил в сторону.
— Входите, пожалуйста, — произнес он.
Они вошли, но я успел заметить, что на улице совершенно сухо.
— Я проведу вас в гостиную, — сказал Джек, — если вы ничего не имеете против того, чтобы перешагнуть через нескольких расчлененных людоедов.
— Никогда ничего не имела против, — ответила леди, и он повел ее в гостиную.
Пол в комнате был завален тем, что раньше стояло на стеллажах, столах, каминной полке, и все это было присыпано штукатуркой. Джек по одной поднял и встряхнул диванные подушки и перевернул их на другую сторону, прежде чем положить на место. Джил заняла предложенное место, с которого могла видеть разбитое Зеркало и разрубленные демонические тела, растянувшиеся на полу прихожей.
Часы прозвенели одиннадцать сорок пять.
— Придется предложить вам шерри, — сказал Джек. — Портвейн испорчен.
— Шерри вполне подойдет.
Он сходил к бару, принес два бокала и бутылку. Наполнив бокалы и подав ей один из них, он поднял второй и посмотрел на нее поверх края.
— Чем вызван ваш визит? — осведомился он.
— Я не видела вас уже целый час, — ответила она, отпив маленький глоточек шерри.
— Это правда, — признал он, хлебнув из своего бокала. — Но с нами это часто случается. Фактически, каждый день. И все же…
— Я говорю о вашем доме, не только о вас лично. Перед тем я услышала тихий звук, похожий на звон хрустального колокольчика, доносящийся отсюда. Когда я посмотрела в этом направлении, я ничего не увидела, кроме колодца непроницаемой тьмы.
— А, старый эффект хрустального колокольчика, — задумчиво произнес он. — Не встречался с ним со времен Александрии. Итак, вы не слышали никакого грома, не видели никаких молний?
— Ничего похожего.
— Значит, неплохо было сделано, хоть мне и не по душе признавать это, — сказал он, делая еще глоток.
— Это дело рук викария?
— Думаю, да. Весьма вероятно, он все еще сердится на Нюха. — Возможно, вам следует поговорить с ним.
— Я не верю в предупреждения. Но я всем позволяю сделать две попытки, чтобы они осознали безумие своей затеи. Если этого не случится и они попытаются в третий раз, я их убиваю. Вот и все.
— Он послал этих существ напасть на вас? — Она показала рукой в прихожую.
— Нет, — ответил он. — Эти были мои собственные. Они вырвались на волю во время нападения. Должно быть, он применил общее заклинание освобождения. Жаль. У меня было задумано для них лучшее применение.