Ночи ЛаКлер
Шрифт:
Он отпускает меня, отступает назад, его руки зарылись в его волосах.
— Я хотел бы… Я не знаю. Грейс, не думаю, что готов для большего, чем это. И если честно, не знаю, готова ли ты.
Я была готова ко всему, но его слова оставляют вмятину в моем сердце.
— Я думаю, ты ошибаешься. Я готова к…
— Не надо. Если мы не покончим с этим сейчас, мы оба пострадаем. — Он прижимает ладони к глазам. — Наверное, мне будет лучше не продолжать круиз. Я возьму самолет домой. Быть вместе, оставшуюся часть путешествия,
— Что, если я не соглашусь? — Он не может принять это решение самостоятельно. Мы даже не обсуждали это. — Что, если я хочу рискнуть? Что мешает нам попытаться? Я хочу, Брайант. Я…
— Нет. — Его голос тверд. — Мы знали, чем это закончится с самого начала. Мы пересекли линию, и теперь должны сказать — это финиш, прежде чем зайдем слишком далеко.
Я вытираю слезы руками и наблюдаю за ним долгое время, ничего не говоря.
Молчание растягивается между нами, как резиновая лента, которая вот-вот сорвется.
Он предлагает тебе выход. Бежать, пока не обожглась. Оставить.
— Тогда я должна собрать свои вещи. — Я тянусь к своему бюстгальтеру, свисающему со спинки кровати.
Он печально смотрит на меня.
— Я не хочу причинять тебе боль. Я не силен в отношениях. И никогда не был. Твое сердце слишком прекрасное и хрупкое, чтобы рисковать. Давай расстанемся с хорошими воспоминаниями.
Мне требуется всего несколько минут, чтобы одеться и собрать свои вещи, пока он смотрит в окно.
— Значит, это прощание? — Я сглатываю рыдания, зарождающиеся в моем горле.
— Думаю, так и есть. Мне очень жаль. — Он поворачивается ко мне лицом, обхватив себя руками. — Я отвезу тебя на корабль.
— В этом нет необходимости. — Я поддерживаю свою сумку в поисках телефона. — Я вызову такси.
Прежде чем покинуть комнату, оглядываюсь на него. Выражение его лица, говорит мне, что он борется с решением, которое сам же принял.
Мои губы растягиваются в горькой улыбке, прежде чем я разворачиваюсь и, уважая его желание, ухожу из его жизни.
Он сделал выбор. Я пыталась отговорить его, но он не дал мне шанса. Теперь нам обоим придется расплачиваться за это.
Моя цель — выбежать из дома, прежде чем кто-нибудь из братьев Брайанта увидит меня. Со своими слезами на подходе, я бы не смогла справиться с вопросами и жалостью, и при этом не сломаться.
Как назло, я нахожу Нила в гостиной, работающего за ноутбуком. Он встает, когда видит меня.
— Эй, Грейс, подожди секунду. — Он хватает меня за руку. — Ты в порядке?
Я хочу сказать ему, что сейчас я не в порядке, но скоро буду. Я не первая и не последняя, кому разбили сердце. Я исцелюсь. Я сильная.
Когда встречаюсь с глазами Нила, я смаргиваю слезы. Больше не буду лить слезы в этом доме.
— Я в порядке. — Ложь обжигает мне горло. — Мне нужно ехать. Прошу… — Я смотрю на свою руку, и он получает сообщение,
Он кратко хлопает меня по плечу и засовывает руки в карманы.
— Было очень приятно с тобой познакомиться, Грейс.
Такси уже ждет снаружи, когда я выхожу. Через несколько секунд я сижу на заднем сиденье машины, уезжая от Брайанта и от того, что мы могли бы иметь. Образ его сломленных глаз все еще отражается в моей голове, но я закрываю глаза и пытаюсь запереть его.
С нами покончено прежде, чем мы успели начать. Все сделано. Теперь двое мужчин в моем прошлом.
Глава 23
Я наклоняю голову вперед и кончиками пальцев давлю себе на шею и спину, сдерживая стон облегчения. Этот легкий массаж укрощает боль, которая начинается у основания головы, и прожигает между лопаток.
Я окружена обеденными звуками скребущих по тарелкам ножей, бульканьем напитков, бормотанием и смехом, но все это растворяется в пространстве в момент массажного облегчения.
— Грейс Андерсон, ты осознаешь на сколько профессия массажиста тяжелая, верно? — Голос Джиллиан заставляет мою голову вздрогнуть.
— Конечно. — Опускаю руку с плеча и поднимаю вилку, накалывая кубик сыра «Фета», лежащий между хрустящими листьями моего греческого салата. Смотрю на Джиллиан, когда наслаждаюсь терпким вкусом сыра. На что она намекает?
— Отлично. — Джиллиан быстро переглядывается с Линн, затем щурит глаза на меня. — И ты любишь свою работу, верно?
— Да, это так. — Я вдыхаю аромат специй, лука и тунца, исходящий от пиццы Линн «Аль Тонно» (*пицца с тунцом).
Джиллиан делает глоток содовой и откидывается на спинку кресла.
— В таком случае я предлагаю тебе начать заботиться о себе и своем здоровье.
— Что ты имеешь в виду? — Я опускаю вилку на тарелку, поскольку мой аппетит пропал.
— Дорогая, ты не переставала работать целую неделю. — Она заправляет прядь рыжих волос за ухо. — Не хочешь же ты, в конечном итоге, навредить себе.
Где-то в столовой, тарелка падает на плитку из натурального камня. Мы втроем и некоторые другие коллеги, обедавшие с нами, поворачиваемся в сторону звука, отвлекаясь на мгновение, прежде чем возобновить разговор.
— Грейс, — Линн присоединяется к нашему разговору. — Как твои коллеги, мы ценим это, когда ты заходишь дальше, чтобы облегчить нам рабочую нагрузку. — Она теребит ворсинки на рукаве винтажного платья, и поднимает взгляд на меня. — Но, как твои друзья, мы беспокоимся о тебе. Мы бы не хотели, чтобы у тебя развился синдром запястного канала или что-то еще похуже.
Я накрываю руку Линн своей.
— Это мило, что вы, девчонки, присматриваете за мной. Но вам не стоит беспокоиться. Я в порядке.