Ночи в Монтане
Шрифт:
— Конечно.
— Я хотел спросить, это у нас свидание сегодня?
Его прямота не удивила Элли. Он же не дурак. Это она идиотка. Застенчивая идиотка. Как может сорокалетняя женщина вести себя так глупо? Она вцепилась дрожащими пальцами в ручки шезлонга.
— Элли?
Сделав глубокий вдох, она оттягивала неизбежное.
— А что, люди все еще ходят на свидания?
Карие глаза внимательно изучали ее.
— Некоторые — да.
— Тогда, — сказала она, понимая, что больше оттягивать невозможно, — тогда это можно назвать свиданием.
Джон молчал.
— Интересно, —
— Я тоже так думаю, — она уставилась в небо.
Джон снова заговорил низким и мягким, как бархат, голосом:
— Значит, ты согласилась поужинать со мной?
Поужинать?
Ну что ж, можно назвать это и так. Стоило Эллисон взглянуть на него, как в ней просыпался безумный голод. И только он один мог его утолить. Но она так и не могла ответить на этот такой простой вопрос. Потому что он спрашивал не о пицце, бургерах или картошке.
— Не знаю, — сказала она, потому что и правда не знала, хочет она зайти с ним так далеко или нет. Ее сердце билось в груди как сумасшедшее.
Джон наклонился вперед, оперся локтями о колени и сказал:
— Ну, по крайней мере ответ не был отрицательным.
— Все не так просто.
— Почему же? Все может быть гораздо проще, если ты только пожелаешь. — Их взгляды встретились. — Это ты все усложняешь.
Это Эллисон знала.
— Послушай, Элли, ты знаешь, что я нахожу тебя просто неотразимой. И я не скрываю, что хочу узнать тебя получше. И если бы ты только захотела… — он взмахнул руками. — Я мужчина, ты женщина. Мы могли бы хорошо провести время. Что в этом плохого?
— Ничего, но я не такая, как ты.
— Да, не такая, — кивнул он, соглашаясь.
— Мы слишком разные.
— Но тебе хотелось бы быть похожей на меня, — заключил он. — Я вижу это.
Она могла возразить, но это было бы ложью.
— Может быть. Наверно. Мне любопытно узнать, каково это — хорошо проводить время. Но проблема в том, что я так не могу. Я не такая.
— Стоп, остановимся на этом поподробней, — произнес Джон. — А какая ты, Эллисон Самуэльс? Кто ты? Почему ты не позволяешь себе быть свободной и счастливой? Почему возможность счастья тебя пугает? Я тоже тебя пугаю?
— Ты… хм…
— Жизнь коротка. Зачем терять время?
Жизнь коротка. Ей это известно лучше других. Любовь всей ее жизни ушла, слишком рано его забрала смерть. Она не смогла спасти его, не смогла предотвратить его смерть.
Но она может сделать что-нибудь со своей жизнью. Неужели она упустит возможность наслаждаться жизнью с Джоном Тайлером из-за мнимой верности покойному мужу?
Действительно, что ужасного в том, чтобы хорошо провести время с мужчиной, который тебе нравится? Может, это успокоит ее боль от одиночества. Тем более они оба знают, что это будет только интрижкой, что чувства их не будут затронуты. Никаких обещаний. И никакого страха потерять любимого. Потому что, наверное, именно этого она больше всего боялась. Глядя на красивого молодого мужчину, желающего ее, она боялась влюбиться и потерять любимого. Она не могла больше так рисковать. Слишком больно терять
Но провести время, почему бы и нет? Хотя бы несколько ночей не оставаться в одиночестве, испытать новые ощущения, поддаться соблазну, наконец.
Она посмотрела на Джона.
— Может быть, — сказала Элли с бешено бьющимся сердцем, — ты меня пугаешь. Может, перспектива поужинать с тобой меня пугает. Может быть, я еще не достигла того возраста, когда буду в состоянии понять твою философию и наслаждаться жизнью.
— Если не сейчас, то когда?
— Я не…
— Что я могу сделать, чтобы убедить тебя? — улыбнулся Джей Ти. — У тебя есть желания, у меня есть желания. И, похоже, мы с тобой желаем одного и того же. Видишь, как все просто.
Он замолчал, выжидая, потом добавил:
— Просто, если, конечно, это для тебя не значит уютную безопасную серую жизнь без приключений и без риска.
Как он догадался? Ее просто поражала его интуиция.
Эллисон рассмеялась.
— Ты знаешь меня лучше, чем я сама.
— Пока нет, но хочу тебя узнать.
— Меня? И какой же ты меня видишь? — спросила она, заинтригованная. — Говори начистоту.
— Я вижу красивую умную женщину, которая воспринимает жизнь и себя саму слишком серьезно. Тебе нужно расслабиться, Элли. Жить полной жизнью.
Он прав. Господи, как он прав. С тех пор как умер Дэвид, она не жила, а только существовала. Жить без него было слишком больно.
Но такая жизнь таит в себе столько опасностей.
— В них-то вся и прелесть, моя милая. Кто не рискует, тот не пьет шампанское. Победа, доставшаяся с трудом, всегда слаще.
— Должна признаться, — ответила она, когда успокоилась, — что ты заставил меня задуматься о многом.
— О многом? — улыбнулся он. — Например, об ужине?
— Да, например, об ужине, — согласилась она. — Почему бы тебе не спросить меня еще раз? Может, мой ответ изменится?
Джон сузил глаза:
— На этот раз ты не разочаруешь меня? Я уже устал слышать в ответ только «нет». Особенно когда «нет» сопровождается выдиранием моих бедных волос.
— Мне правда жаль, что так случилось. Я была не права. Ты, наверно, считаешь меня параноиком.
— А сейчас? Ты больше не боишься?
— Если честно — боюсь! — выдохнула она.
— И чего ты боишься?
— Боюсь, что ты больше не рискнешь пригласить меня, и тогда мне самой придется тебя пригласить. Ну так как? Ты хочешь поужинать со мной?
Еще один задумчивый взгляд.
— Ты уверена?
— Нет, — вырвалось у нее, — но я уверена, что только что собственной рукой перечеркнула сразу несколько правил из моей маленькой книжки жизни.
Джон усмехнулся:
— Слава богу, теперь мне не придется вычеркивать правила из своей книжки, домогаясь женщины, которая меня не хочет.
Затаив дыхание, Эллисон следила за тем, как он поднялся со стула и присел на корточки рядом с ней.
Элли прижала колени к груди. Этот парень не терял времени зря. Джон положил руку ей на колени, и она задрожала, внезапно осознав, что находится на чужой территории.