Ночи Виллджамура
Шрифт:
– А, это шутка. Очень хорошо, Бринд Латрея, очень хорошо. «Ирония» – кажется, так это у вас называется?
Откинувшись на спинку стула, Бринд подобрал с пола книгу, но обнаружил, что она написана на незнакомом ему языке. Судя по шрифту, она могла быть откуда-нибудь с Болла, Тинеаг’ла или другого дальнего аванпоста империи.
– Это об истории танца на Фолке, – пояснил Джарро.
– Что-то не похоже на фолкский.
– Ты прав, Бринд Латрея. Но этот труд написан больше тысячи лет назад, а языки меняются.
Бринд поджал губы и отложил фолиант.
– Я обратился
– Почему бы и нет, – сказал Бринд. – Ты ведь не пленник.
– В самом деле, не пленник, хотя иногда у меня такое чувство, будто я в плену. Никто не заходит ко мне просто так, только когда хотят получить от меня помощь в решении их мелких проблем. А ведь я не оракул. И не владею магией. И кроме того, я ведь не знаю…
Даунир отошел к полке поставить книгу на место:
– Как идут занятия?
– Ничего нового. Никаких открытий. Хотя истории Бореальского архипелага довольно занимательны. В текстах много несовпадений, и это наводит меня на мысль о том, что реальная жизнь была куда богаче, чем история, написанная о ней, а история короче, чем жизнь. К тому же у меня… очень много времени. Поэтому я не тороплюсь. Книги, которые я прочел в предыдущие Оледенения, были очень интересны. Похоже, что луны погубили немало цивилизаций до нас, и каких цивилизаций! Так что у нашего Совета есть все причины для волнения.
Джарро подтолкнул вперед огромный стул из кованого железа, с толстой подушкой на сиденье. Испустив вздох, громкий, как дальний раскат грома, даунир сел и откинулся на спинку стула. В руке он держал книгу, том в кожаном переплете, размером с крышку небольшого стола.
– Это «Книга чудес земли и неба», и речь в ней идет о веках столь далеких, что нам они кажутся легендарными. Сегодня я прочел здесь, что некогда наши леса были уничтожены полностью. И мы зовем наши сегодняшние деревья именами тех семян, в виде которых они были схоронены тогда в земле. А еще я прочел, что солнце когда-то было намного желтее нынешнего. Если это правда, то наше светило постепенно теряет силу, а значит, умирает. Но и на этих страницах – возможно, предсказуемо – нет ничего о моем происхождении. Я по-прежнему полон печали.
Бринд не раз уже выслушивал философские рассуждения Джарро. Говорили, будто он провел в стенах города больше тысячи лет, почти столько, сколько эта груда камней зовется Виллджамуром. То же говорит и сам Джарро. Его нашли, когда он в полном беспамятстве бродил по обледеневшему северному побережью Джокулла. Он прожил такую долгую жизнь, что теперь его считали бессмертным, но Бринд мрачно думал, как жить, когда не знаешь своих корней. В этом отношении у них с дауниром было кое-что общее. Богатые родители усыновили Бринда в раннем детстве, и он понятия не имел о своем истинном происхождении. Хотя кому интересно, откуда мог взяться альбинос?
– А как у тебя со здоровьем? Хорошо себя чувствуешь? – спросил Бринд.
– Нет, мало двигаюсь. Завидую тебе, ты всегда спешишь то с одним поручением, то с другим.
Одной фразой Джарро умудрился обесценить всю карьеру
– Ты должен как-нибудь взять меня с собой, потому что мне хотелось бы увидеть архипелаг своими глазами. Может быть, это подтолкнет мою память, – возможно, я узнаю что-нибудь из того, что видел в прошлом. Было бы забавно.
– Почему бы и нет, если это поможет? Но судя по всему, ты еще ничего не слышал о нашем последнем задании.
И Бринд в подробностях изложил дауниру все, что приключилось с ним за последние дни.
– В самом деле ситуация сложная, – согласился Джарро. – Что ж, как говорится, я приложу для тебя к земле мое ухо.
– Спасибо, – сказал Бринд. – Слышал об императоре?
– Да. И снова любопытно. Но он ведь был не в своем уме, так?
– Теперь я еду за его старшей дочерью, она будет нашей императрицей.
– Джамур Рика? Конечно. А разве она не ребенок?
– Нет, ей уже двадцать.
– Как быстро растете вы, люди! – Собственная проницательность, похоже, привела даунира в восторг.
Они обсудили последние городские новости, события в лагере беженцев за его стенами. Потом Джарро принялся что-то бормотать о диких цветах Джокулла и Маоура. Бринд послушал-послушал и мягко прервал его излияния:
– Джарро, а ты, случайно, не слышал ничего об убийствах на Тинеаг’ле, а?
– Убийствах? – Джарро задумчиво сложил домиком могучие ладони.
– Не думаю, чтобы это была межплеменная рознь. Может, какая-то неизвестная тварь или еще что?
– Я ничего об этом не знаю, но, признаюсь, хотел бы узнать больше. Согласно тому, что я читал, на архипелаге уже много тысяч лет не водилось существ, способных на убийства в больших масштабах. Их окаменевшие останки сохранились, конечно, на Й’ирене. Попытаюсь узнать.
– Спасибо, – сказал Бринд. – Мне пора. Вернусь, зайду к тебе снова.
– До свидания, Бринд Латрея, – рассеянно отозвался даунир.
– Знаешь, в чем твоя беда?
Они стояли у стойки в «Кресте и полумесяце». Время было ближе к полуночи, трактир почти опустел. Ветеран Девятого драгунского полка спал в углу, не выпуская из рук крэжки и все еще в форме, которая ему больше не понадобится. Рядом сидели двое пожилых румелей и дружески молчали. Неподалеку уютно потрескивало пламя в очаге, клинк-клинк-клинк – перезванивались стаканы на подносе у официантки, которая несла их в кухню. Трактир был из тех, где обращали внимание на декор: зеркала в резных рамах, привозное черное дерево, освещение достаточно яркое для того, чтобы женщины, которые заходили сюда выпить, чувствовали себя спокойно.
– Так в чем же? – переспросил Бринд. Апий уже не в первый раз объяснял ему суть его проблемы. И разумеется, не в последний.
Бринд сделал глоток пива.
– Ты слабак, – продолжал Апий. – Вот кто ты есть, слабак. Принимаешь все слишком близко к своей жопе и никогда не жалуешься. Служишь этим советникам.
– Правда? Спасибо за поддержку.
– Да скажи ты им «нет» хоть раз в жизни! Я бы на твоем месте давно уже надрал им задницы!
– Дипломатическое решение проблем не по тебе?