Ночная дорога

Ханна Кристин

— К-как ты меня нашел?

— Я знал, что ты будешь здесь.

Она так надеялась, что настанет этот момент, мечтала о нем, придумывала, как заставить Зака понять, что она глубоко сожалеет, но теперь она увидела, что он и так все знает, все понимает.

— Я люблю тебя, — тихо произнесла она. Это было единственное, что не изменилось.

— Я тоже тебя люблю, но…

— Но что?

Он покачал головой, дернул плечом. Она прекрасно поняла этот жест, который означал, что теперь ничто не имеет значения и меньше всего — их любовь. Такого печального

взгляда, как у него, она до сих пор ни у кого не видела.

— Ты, наверное, никогда меня не простишь? — спросила она.

— Это себя я не могу простить, — ответил он дрогнувшим голосом и отвернулся. — Мне нужно идти.

— Погоди. — Она полезла в сумку, порылась и вытянула потрепанный, зачитанный томик «Джейн Эйр». Глупый подарок для юноши, но это была единственная вещь, которой она дорожила. — Я хочу, чтобы это осталось у тебя, — сказала она.

— Твоя любимая книга. Я не могу ее взять…

— Прошу тебя. Там счастливый финал.

Он протянул руку, и целую секунду они вдвоем держали книгу.

— Мне пора.

— Знаю. Счастливо тебе, Зак, — прошептала она, глядя ему вслед.

Оторвавшись от стены, она прошла на улицу под трибунами. Она больше не втягивала голову в плечи, не отводила взгляд. Ее не трогало, что люди смотрели на нее во все глаза.

На парковке она села в старенький автомобиль Евы и стала ждать.

— Все-таки не смогла, да? — спросила Ева, когда позже села за руль.

Лекси дернула плечом.

— Кому это нужно? Обычная тупая церемония.

— Тебе нужно.

— Это было раньше, — ответила Лекси, осознав, что теперь вся ее жизнь разделилась на две части: до того, как она убила свою лучшую подругу, и после.

* * *

Вручение дипломов оказалось для Джуд непомерной ношей. Весь день ее преследовали призраки, лица пропавших людей, незнакомые девушки…

К тому времени, когда церемония наконец завершилась, ей хотелось только одного: свалиться где-нибудь бесформенной массой. Она пыталась убедить Зака пойти с друзьями на выпускной вечер. «Ты запомнишь это на всю жизнь», — устало повторяла она, хотя оба знали, что это ложь. Умом она понимала, что должна заставить его пойти, сделать вид, что его жизнь продолжается и идет вперед, но ничего подобного она не ощущала.

Домой ехали молча. Она сидела, привалившись к окну, промерзнув до костей, хотя обогреватель сиденья был включен на максимум. За ее спиной сидел Зак и барабанил пальцами по подлокотнику, а когда они приехали домой, он пулей выскочил из машины и убежал к себе наверх. Наверняка хотел забыться за какой-нибудь видеоигрой.

— Там была Лекси, — сказал Майлс позже, когда они с Джуд остались одни на кухне.

Ее захлестнула ярость. Лекси, побывавшая в той машине, осталась цела и здорова, если не считать загипсованной руки.

— Надо же, какая смелая. Надеюсь, Зак ее не видел.

— Видел, — сказал Майлс, глядя на жену. — Не нужно так, Джуд. Будет только хуже.

— Хуже? Ты шутишь? Разве бывает хуже?

— Не заставляй Зака выбирать между тобой и Лекси.

Он любит тебя, сама знаешь. Он всегда делал все, чтобы ты им гордилась. Не используй теперь это против него. Им с Лекси предстоит многое решить.

Джуд тяжело вздохнула и ушла в спальню, прикрыв за собой дверь.

Следующие сорок восемь часов она не покидала постели, то спала, то плакала, проснувшись. Часами лежала, не открывая глаз, думая: «Приди ко мне, Миа», разговаривая с дочерью, но ничего не происходило. Ни дуновения ветерка по лицу, похожего на дыхание, ни мигания лампы на тумбочке. Ничего. Впрочем, она и сама не верила, что Миа может ее услышать.

Когда все-таки она выбралась ползком из кровати, то выглядела как бездомная старуха, нашедшая на улице дизайнерское платье и не снимавшая его несколько недель. Она знала, что Майлс ее не понимал. Прошлой ночью он посмотрел на нее с состраданием, когда она не сумела надеть ночную сорочку. Он не понимал, что она превратилась в хрупкую тростинку. Ей казалось, если она поднимет руку, та сломается.

Джуд переоделась в старый спортивный костюм. Не утруждаясь тем, чтобы принять душ или почистить зубы, она вышла из спальни, привлеченная ароматом кофе.

Майлс сидел на кухне за стойкой и пил кофе. При ее появлении он приосанился, улыбнулся с облегчением, что должно было согреть ее разбитое сердце, но не согрело.

Работал телевизор. Джуд не успела еще произнести ни слова, как услышала комментарии диктора новостей: «… убила свою подругу, сев пьяной за руль, всего за неделю до окончания школы».

Джуд не следовало смотреть на экран, но она посмотрела. От вида искореженного «мустанга» с разбитым ветровым стеклом ей чуть не стало плохо. Прежде она не видела этой фотографии, а потом на экране возникло лицо Лекси с широкой улыбкой.

«Президент местного отделения „Матери против пьяных водителей“ Норма…»

Майлс нажал на пульт, и экран почернел.

Она снова вспыхнула от гнева, в котором потонули все прочие чувства. Майлс о чем-то говорил, но она ничего не слышала, кроме оглушительного рева в своей голове. Налив себе в чашку кофе, Джуд вышла из кухни.

Как ей пережить все это? Как не рухнуть, когда однажды она столкнется на улице с Лекси?

Лекси, которая продолжает жить…

Джуд стояла в гостиной, охваченная дрожью, и думала, что ей делать. Может быть, лучше вернуться в постель?

Она закрыла глаза, пытаясь стереть из памяти то фото машины, которое только что показали по телевизору.

Поначалу ей показалось, что стучит ее сердце, и она подумала, какой странный стук, а потом поняла, что кто-то стучится в дверь. Встрепенувшись, она пошла открывать, ожидая увидеть кого-то из подруг с запеканкой и очередным: «Мне так жаль», но на пороге стоял незнакомец, высокий элегантный седовласый человек в синем костюме в тонкую полоску.

— Здравствуйте, миссис Фарадей. Не знаю, помните ли вы меня. Я Деннис Аслан. Мне поручено выступить обвинителем в вашем деле. Моя племянница, Хелен, закончила школу вместе с Закари.