Ночная лилия
Шрифт:
– Да, господин, – сказала женщина и низко поклонилась, Эверилд повторила за ней.
– У нее слишком бледное лицо. Напоите ее вином, чтобы румянец вернулся, а то на покойника похожа, – сказал мужчина, поджав губы.
– Конечно, господин, всё сделаем в лучшем виде, – засуетилась мамочка.
Кто-то из девушек принес поднос с вином. Эверилд дрожащими руками взяла бокал. Она пригубила напиток, вкус был сладким, с легкой кислинкой и перцем. Эверилд залпом выпила весь бокал и кивком попросила еще.
– Еще чего не хватало, – сурово отдернул руку Эверилд от подноса мужчина. – Мне пьяные бабы не
Эверилд слышала, как ее сердце билось набатом. Оно походило на всполошившихся птиц. «Что со мной будет, если он останется недоволен?» – думала она, дрожащими руками открывая двери, входя в комнату. Мужчина резко ее повернул к себе и больно прикусил губу – так, что кровь пошла. Он покатал капельку на языке словно вино.
– Раздевайся! – повелел он. А потом, передумав, порвал на ней платье, полностью обнажая маленькие грудки и саму девушку, платье, державшееся на честном слове, треснуло легко.
Эверилд испуганно сжалась. Она хотела что-то сказать, но голос ей больше не повиновался.
– Не плачь. Мне еще слёз не хватало, не за это я плачу. На колени! – повелительно сказал он. Эверилд выполнила приказ, мужчина задрал тунику. Эверилд читала в его глазах равнодушие: ему ни капли не было ее жаль. – Минет делать умеешь?
Эверилд передернуло от отвращения, но она кивнула и приступила к делу. Мужчина жестко толкал член в рот девушки, и Эверилд вырвало. Она с ужасом посмотрела на разгневанного клиента.
– Вылизывай!
Эверилд, давясь собственной блевотиной, вылизала всё, клиент грубо взял ее за волосы и стал двигать бедрами. Она думала, он ей горло повредит. Клиент кончил, заставив сглотнуть сперму, и вышел, бросив на кровать кошель с деньгами.
Эверилд сидела на полу, по щекам текли слезы, ее рвало. «Господи, как это мерзко. Вытащи меня из этого безумия, грязи», – взмолилась она. Мамочка зашла. Поморщилась от запаха рвоты. Забрала кошель, отсыпав Эверилд часть денег прямо на кровать.
– Убери здесь! – повелела она и вышла. Эверилд поднялась на дрожащих ногах, нашла ведро и тряпку, принялась убирать.
«Как можно от этого получать удовольствие. Это всё омерзительно до тошноты. Проще покончить жизнь самоубийством. Я не вынесу этот кошмар». Она вылила воду, мытье полов ее успокоило. Вскоре к ней забежала Кристина.
– Ну как ты? Клиент доволен? – засыпала она вопросами, Эверилд беспомощно развела руки, она не могла больше говорить. – Ты что, язык проглотила?
Эверилд кивнула. Кристина ужаснулась:
– Ты шутишь? Покажи.
Эверилд показала язык. Кристина облегченно выдохнула.
– Как ты? Это первое время неприятно. Но человек такая тварь, которая ко всему привыкает.
Эверилд показала на себя и сделала жест перерезания горла, но Кристина сказала:
– Брось. Мне десять лет было, когда меня родители продали в бордель.
На лице Эверилд отразилось удивление, смешанное с ужасом. Она подошла к столу у окна, выдвинула ящик, достала пергамент и написала: «Это кошмарно. И они заставляли тебя этим заниматься?» Эверилд передала Кристине листок, та нахмурилась, и Эверилд поняла, что Кристина не умеет читать. Она беспомощно развела руками.
–
Девушки вошли в роскошную гостиную с гобеленами на стенах, лепниной и другими дорогими вещами. В комнате сидело несколько женщин, они оживленно о чём-то говорили. Кристина потянула Эверилд к ним и присела рядом на диван.
– Девочки, налейте что-нибудь покрепче. Представляете, этот ублюдок повредил ей горло.
Проститутки сочувственно вздохнули, одна поднялась и подошла к бару.
– Что будешь: бренди, коньяк или вино? – обратилась она к Эверилд.
– Она говорить не может. Из вас кто-нибудь читать умеет?
– Ну я умею, – сказала Ядвига, блондинка с мятными глазами, в центре лба у нее была изображена корона. Ходили слухи, что она из разорившейся знати. Ядвига достала письменные принадлежности и положила перед Эверилд.
«Я буду вино», – написала новенькая.
– Сильно болит горло? – обеспокоилась Ядвига.
Эверилд ответила: «Нет. У меня просто такая реакция на стресс. Я не могу говорить».
– Понятно. Впервые о таком слышу. Юлия, принеси розовое вино, – попросила Ядвига.
Юлия с готовностью достала бутылку и плеснула пахучую жидкость в бокал. Эверилд залпом выпила.
– Сегодня можно напиться до барашек в глазах, – великодушно разрешила Ядвига. – Ты откуда такая взялась?
«Я из семьи ремесленников».
– А кто читать научил?
«Один разорившийся куриал 1 . А вы как оказались здесь?» – написала Эверилд.
Ядвига задумчиво пожевала губы, явно размышляя, отвечать или нет.
– У нас не положено спрашивать о прошлом. Но я из семьи разорившихся декурионов 2 , меня отец продал в бордель за кругленькую сумму, чтобы погасить свои долги. Согласна, это ужасно, но я привыкла. Я вообще, когда в первые дни здесь оказалась, очень сильно истерила, даже голодала, чтобы умереть. Пока мне хозяин не пригрозил продать в район бедняков. Там проститутки как мухи мрут. А здесь чистенькое заведения. Жить хотят все.
1
Куриалы – средние землевладельцы, входившие в состав городских курий, относились к привилегированному сословию.
2
Декурионы – как и куриалы, средние землевладельцы, входившие в состав городских курий, относились к привилегированному сословию.