Ночная помощница
Шрифт:
– Не можете.
– Почему?
– Мне будет спокойней, если вы останетесь в поместье.
– Вы понимаете, что это не этично?
– Для кого?
– Для всех. Я ваша помощница. Могут пойти слухи, что у нас интрижка.
– Я не против официально оформить отношения.
В этот момент раздался грохот, как будто упала гора посуды. А через секунду раздался уже знакомый голос Георгия:
– Я не подслушивал. Вы слишком громко говорите, барон.
Руфус ничего не ответил, только закатил глаза, мол «ну кто тебе поверит»!
– Барон, если вы рассчитываете на наследство после моей смерти, то знайте,
Вампир как-то подозрительно сглотнул.
– Это же была шутка?
– Про наследство? Нет.
Губы предательски растянулись в улыбке. Вампир хихикнул. Как раз в этот момент в комнату вбежал Руфус-младший с еще одним носком, но увидев лицо вампира животное замерло, несколько раз моргнуло, потом потерло глаза лапками, медленно повернулось и убежало.
– Мне все равно нужно вернуться домой. — Продолжала настаивать я.
– Зачем?
– Хотя бы для того, чтобы забрать одежду. Я же не могу все время ходить в сорочке вашей будущей супруги.
– Я свободный вампир.
– Я знаю. Но все равно мне нужна одежда.
– Я взял на себя смелость и привез ваши вещи.
– Сами?
– Я не мог позволить посторонним мужчинам копаться в вашем гардеробе.
– И поэтому собрали мои вещи сами?
– Конечно.
Я хотела сказать, что как бы вампир тоже мне не самый близкий мужчина, чтобы рыться в ящике с бельем. Но не успела. В комнату снова вбежал Руфус-младший. Только теперь у него в лапах был не носок, а чулок. Тот самый чулок с кружевной резинкой. Кажется, я начала краснеть.
– Кажется, Руфус-младший нашел жемчужину своей коллекции. — Пошутил вампир.
Леда
Это был третий раз, когда волчица открывала глаза. Все тело ломило от боли. Как будто ее долго били, а потом заставили лежать на холодном полу. Последнее, что она помнила, как кучерявая сука что-то вколола ей в шею и волчица отключилась.
– Убью тварь. — Сказала Леда и заорала от боли.
Священная клятва напомнила о себе сразу треском костей и разрывающей болью в подреберье. Больше получаса Леда тяжело дышала и пыталась прийти в себя. Из глаз катились слезы страха и отчаяния, они перемешивались с кровью, которая текла из носа. Но вытереть ее Леда не могла. Боль парализовала все тело.
Только сейчас она поняла, что не привязана и находится в собственной машине. Вот только где она была, волчица пока определить не могла. Все, на что ее хватало — корчиться от боли. Проблема была в том, что чем острее было желание Леды уничтожить Алю и Андрея, тем хуже ей становилось. В конце концов она поняла, что ненависть к женщине ее убьет. И убьет по-настоящему. Ей пришлось усмирить собственные мысли, пока не стало совсем поздно. Только сейчас она поняла почему волки никогда не давали клятв, которые хранила Луна.
Мысль о том, что женщину придется оставить безнаказанной наконец-то стала осознанной. Умирать Леде, да еще и так глупо, не хотелось. Еще час она лежала на заднем сидении собственной машины, и ждала, пока боль утихнет. Этого времени беспомощности хватило, чтобы осознать все то дерьмо, в которое она сама себя окунула.
Тамер
С
Оборотень лег на кровать и закрыл лицо ладонями. Ему было страшно. Баратор имел право требовать смерти любого причастного к нападению. Было понятно, что выиграть суд невозможно. Что альфы пойдут на уступки вампиру, как бы не они хорохорились там в кабинете. Отдадут любого. Не пожалеют ни омег, ни детей, ни внуков. Про остальных членов стаи вообще говорить нечего. А если вампир влюблен в женщину? Если... Тамер сглотнул тяжелый ком. Еще никогда он не думал о смерти как о реальности. Но самое страшное было не это. Самым страшным было то, что оборотень понял, после того как он лишил волка пары, защищать человека зверь не станет. Зато он с щенячьим визгом подчинится той, кого Тамер предал. Страх стальным хомутом перекрыл горло. Волк заплакал.
Глава 29.
Арис
Меня оставили наедине с чемоданами. Если вампир собирал вещи сам, то нужно было отдать должное его аккуратности и предусмотрительности. Он не просто накидал каких попало вещей в багаж, а все подобрал по цветам, сформировал в комплекты и упаковал в чехлы: костюмы, обувь, белье, несколько видов пижам. Все, до чего не добрались загребущие лапы енота, было аккуратно уложено. Не забыл вампир и про косметику, украшения, и даже телефон с планшетом лежали в отдельном кармане.
В ванной комнате появилась новая зубная щетка, паста и даже шампунь той же марки, что стоял у меня дома. Кажется, спальню я себе случайно отвоевала. Пока переодевалась, думала о том, как жить дальше. Получить себе защитника в виде вампира — отличное стечение обстоятельств. Но нужно было быть честной хотя бы с самой собой. Я не знала, чего ждать от барона — раз, и знала, чего ждать от оборотней — два. Исходя из двух этих очевидных фактов, нужно было решить, как действовать дальше.
Любая ведьма на моем месте уже бы бежала отсюда. Тем более, чемоданы собраны. Но у меня появилось мерзкое чувство, что побег причинит боль вампиру. Это будет как минимум неуважительно с моей стороны. Он вроде и спас, и спрятал, и спальню уступил. Да и сам барон, чего уж скрывать, мне нравился. Теперь я наглядно понимала, почему ведьмы Эдельви предпочитали вампиров.
Мой отец, к слову, тоже был вампиром. Если задуматься, то даже кровь во мне была аристократической. Только мама предпочитала маркизов, а вот бабушка специализировалась на виконтах. Я ее ни разу в жизни не видела, мама рассказывала, что породы в этой ведьме было больше, чем в некоторых графинях. А вот одна из прабабок грешила с оборотнями. Но это не точно. По крайней мере, если такое и было, то не в наших краях. Чтобы избежать кровосмешения, ведьмы читали над младенцами родовые заклинания. Благодаря им мы знали родственную кровь, но навсегда были скрыты от родственников. На случай, если кто-то решит учинить расправу.