Ночная прогулка. В двух лицах... Путешествие в эпицентр. Свет былого
Шрифт:
Внезапно в Джека Бретона ударил холодный воздух.
Он обернулся в панике, чуть было не выстрелив. В нескольких шагах от него висело что-то прозрачное. Лицо Бретона свела гримаса ужаса — он узнал знакомую, страшную двудольную форму.
Человеческий мозг!
На его глазах под невесомыми полушариями возникла вертикаль спинного мозга, от нее облачками начали ветвиться тонкие и тоненькие шнурки — и вот на несколько секунд образовалось что-то вроде объемного муляжа нервной системы человека.
Еще один более сильный порыв холодного ветра…
«Я тоже, наверное, выглядел так, — подумал Джек Бретон в этот мучительный миг. — Наверное, я выглядел так, когда явился на свидание у трех вязов… Возникший в темноте мозг — жуткий, пульсирующий, омерзительный. И разбегающаяся вниз паутина нервов, точно нити плесени, и тут же их скрыла моя плоть». Об этом аспекте передвижения во времени он ни разу не задумывался — прибытие, его детали…
Он не додумал, ошеломленный выводом из этой мысли.
— Джек, убери пистолет.
Голос незнакомца был глухим и безжизненным, и все-таки создавал ощущение категоричности. Он шагнул к Джеку Бретону и холодный свет плафона упал на его лицо. В первый миг Джеку показалось, что природа сыграла с этим лицом злую шутку: всего один глаз, но два рта!
Сосредоточившись, сфокусировав взгляд, он убедился, что глаз действительно один. Вместо второго над пустой глазницей смыкались запавшие веки — глазное яблоко исчезло, и его ничем не заменили, не постарались замаскировать потерю. А верхнее веко соприкасалось с нижним в подобии сардонической улыбочки — совсем такой, какая кривила губы незнакомца.
Бретон смутно заметил седеющие пряди волос, прикрывавшие изъязвленные проплешины, глубокие дряблые морщины, изношенную одежду непривычного покроя, но все его внимание поглощает ужасный второй рот.
— Кто… — еле выдавил он. — Кто вы такой?
Ответ донесся с пола.
— Не узнаешь, Джек? — с бесстрастным упреком сказал Джон Бретон. — Это ты.
— Нет! — Джек Бретон попятился, инстинктивно подняв пистолет. — Неправда!
— И тем не менее это так, — мстительно возразил Джон. — Этот аспект путешествий во времени мне знаком гораздо лучше, чем тебе, Джек. Ты не оценил ту быстроту, с какой я тебя узнал и признал в тот первый вечер…
— Не препирайтесь! — перебил незнакомец, устало и властно, словно умирающий император. — Я не предвидел, что вы оба останетесь совсем мальчишками, а времени так мало!
Джон Бретон с трудом поднялся на ноги.
— Ты меня развяжешь?
— Нет времени. — Незнакомец покачал головой. — Я не прибегну к насилию и не спровоцирую насилия. У меня в распоряжении только… слова.
— Я спросил, кто вы, — сказал Джек Бретон.
— Ты знаешь сам. — Голос незнакомца стал еще более усталым, точно силы его иссякли. — Намереваясь перебраться в этот поток времени, ты окрестил себя Бретоном А, а Джона — Бретоном Б. У меня есть причины не любить бесчувственные ярлыки, а потому я зовусь Бретон Старший. Так пристойнее.
— Я могу всадить в вас пулю, — напомнил Бретон ни с
— Зачем? Ты же сам один раз проделал возвращение во времени и знаешь, как это сказывается на нервной системе. И понимаешь, что выдержать такое напряжение я смогу очень недолго, а тогда меня всосет темпоральная пустота, которую я оставил в своем времени.
Бретон вспомнил, как валялся оглушенный в траве, застрелив Шпиделя. Он кивнул. И ведь тот прыжок длился считанные секунды! Так что же вытерпит Бретон Старший, когда вернется?.. Но эту мысль заслонили теснящиеся в мозгу вопросы.
— Ты сумел осуществить этот переброс, потому что вдобавок к особенностям в строении твоего мозга ты испытывал всепоглощающую потребность вернуться и исправить совершенную ошибку. Но твоя мания толкнула тебя на куда более страшную ошибку. У этой ошибки есть два разных аспекта — личный и вселенский. — Голос Старшего задрожал. Он отошел к захламленному рабочему столу и прислонился к нему. Скованность его движений напомнила Джеку Бретону, с каким трудом он ходил, опутанный приклеенными к коже проводами.
— Личная ошибка, — продолжал Бретон Старший, — заключалась в том, что ты не смирился со смертью Кэт. Ведь это означало бы признать и свою часть вины. Трагедии выпадают на долю многих людей, но их ценность как личностей измеряется способностью преодолеть трагедию и обрести новый смысл жизни… Тебе это напоминает статью в дамском журнальчике?
Джек Бретон кивнул.
— Я так и подумал. Но даже ты, хотя и не хочешь в этом признаться, уже осознаешь истинность моих слов. Где то счастье, Джек, которое, по-твоему, поджидало тебя во Времени Б? Все получилось так, как ты ожидал?
Бретон замялся лишь на секунду. Бросив взгляд на Джона Бретона, он ответил:
— Все улаживается. У меня есть трудности с Кэт, но это чисто личное дело…
— Неверно! — Единственный глаз Бретона Старшего сверкнул, как фонарь проблескового маяка. Это еще одна причина, почему тебе необходимо вернуться в свой вероятностный мир. Если ты этого не сделаешь, то попросту уничтожишь две вселенные.
Слова эти показались Джону Бретону странно знакомыми, как будто он когда-то слышал их во сне. Первым его поползновением было возмущенно закричать, запротестовать, но какая-то часть его сознания уже давно установила, что… небо — его враг. У него подогнулись колени.
— Продолжай, — попросил он еле слышно.
— На каком уровне мне объяснять?
— Только самое основное.
— Вспомни свои исследования. Хорошо разбираясь в электротехнике, ты тогда пришел к выводу, что основным препятствием для создания хрономотивного устройства являются правила Кирхгофа. Ты сосредоточился на втором правиле, на том факте, что алгебраическая сумма электродвижущих сил в любой замкнутой цепи или сети равна алгебраической сумме падений напряжений на участках…
— Проще, — попросил Джек Бретон. — Я не способен соображать.