Ночная тень
Шрифт:
— Я вас хочу! — Его голос звучал грубо и напряженно, пальцы крепко сжимали ее голову. Ее большие понимающие глаза встретилась с его взглядом, который выражал лишь острое желание. — Вы моя ошибка, Дебора! Ошибка, которую я никогда не думал совершить!
Его губы жестко и жадно прильнули к ее губам, безо всякого дразнящего соблазна, которого она ждала и которому готова была сопротивляться. Сдержанный, благовоспитанный джентльмен, с которым она обедала, куда-то исчез. Перед ней стоял другой человек, необузданный и опасный.
Он ее пугал. Он
Она реагировала без колебания, без осторожности, без мысли, отвечая силой на силу, потребностью на потребность.
Когда его крепкое тело прижалось к ней, она забыла обо всем на свете. Она чувствовала вкус вина у него на языке, отчего едва сдерживаемая страсть казалась слаще. Со стоном удовольствия она притянула его ближе, еще ближе… пока не ощутила биение его сердца. Удар за ударом.
Она была больше, чем то, о чем он мечтал! Шелк, аромат, изящество. Ее горячие губы прижимались к его губам сначала податливо, затем требовательно. Руки скользнули под его пиджак, голова запрокинулась назад, и эта неожиданная капитуляция сводила его с ума.
Синяя жилка билась у нее на шее, возбуждая в нем желание прижаться к ней губами и испытать новые ощущения, почувствовать ее запах. Возбуждение вышло за разумные пределы. Он ловил ртом каждый ее вздох, нежно поглаживая ее руку, ища, обхватывая, обволакивая.
Томление стало таким сильным, что он заставил себя остановиться. Очень осторожно, как человек, отступающий от пропасти, он отошел от нее. Дебора, ошеломленная, поднесла руку к голове. Едва переводя дыхание, она посмотрела на него. Что за силой он обладал, подумала она, чтобы разбудить в ней, разумной женщине, такой огонь желания?
Она повернулась, перегнулась через перила и вдохнула воздух так, как умирающий от жажды глотает воду.
— Не думаю, что я готова к близости с вами, — удалось наконец сказать ей.
— Я тоже не думаю, что готов к этому. Но дороги назад нет.
Дебора покачала головой. Ее ладони так крепко прижимались к перилам, что камень царапал кожу.
— Придется подумать об этом.
— Раз уж вы повернули в определенном направлении, ничего не остается, как двигаться вперед!
Потихоньку успокаиваясь, она снова повернулась к нему. Пора, давно пора установить определенные правила. Для них обоих.
— Гейдж, как бы странно это ни показалось после того, что произошло, но я не завожу романы с едва знакомыми мужчинами!
— Хорошо. — Он тоже понемногу успокаивался. Решение было принято. — Когда у нас начнется роман, я хочу, чтобы это было что-то исключительное!
Ее голос зазвучал холоднее.
— Очевидно, я неясно выразилась. Я еще не решила, хочу ли я заводить с вами роман, и далеко не уверена, что если захочу, то дело окончится постелью.
— У нас уже роман! — Он обхватил рукой ее затылок прежде, чем она успела увильнуть. — И мы оба хотим, чтобы этот роман закончился постелью!
Она очень твердым жестом сняла его руку.
— Я понимаю, вы привыкли к женщинам,
— Мне поцеловать вас еще раз?
— Нет. — Она вскинула руку и уперлась ею в его грудь. Мгновение спустя она вспомнила, как вот так же стояла с человеком по имени Немезид. Сравнение ее потрясло. — Нет. Вечер был прекрасным, Гейдж! — Она сделала глубокий успокаивающий вздох. — Я благодарю вас за него! Мне все понравилось: и ваше общество, и обед, и… и обхождение. Мне бы очень не хотелось, чтобы вы испортили его надменностью и спорами.
— Не надо ни того ни другого, чтобы принять неизбежное. Я сам этого не люблю, но вынужден принимать. — Что-то мелькнуло в его глазах. — Есть такая вещь, как судьба, Дебора! Я долго размышлял прежде, чем прийти к этому. — Нахмурившись, он посмотрел на нее. — Помоги Бог нам обоим, но вы часть меня! — Он оглянулся и предложил ей руку. — Я отвезу вас домой!
Глава 4
Со стоном, плотно зажмурив глаза, Дебора ощупью потянулась к телефону, пронзительно зазвонившему на ночном столике. Она наткнулась на книгу, медный подсвечник и блокнот прежде, чем ей удалось схватить трубку и затащить ее под подушку.
— Алло?
— О'Рурк?
Она откашлялась.
— Да.
— Это Митчелл. У нас проблема.
— Проблема? — Она сняла подушку с головы и искоса посмотрела на будильник. Единственная проблема, которую она видела, заключалась в том, что босс звонит ей в 6.15 утра. — Слушание дела Слейгермана отложено? Я должна быть в суде в девять?
— Нет. Дело в Парино.
— Парино? — Проморгавшись, она попыталась сесть. — А что с ним?
— Он мертв.
— Мертв? — Она покачала головой, чтобы полностью прийти в себя. — Что ты имеешь в виду?
— Никаких признаков жизни, — натянуто произнес Митчелл. — Охрана обнаружила его минут тридцать назад.
Ее мозг уже немного прояснился, но она сидела прямо, как шомпол, мысли плясали у нее в голове.
— Но… но как?
— Ножом. Похоже, он полез на верхнюю койку с кем-то поговорить, и его ударили в сердце стилетом.
— О господи!
— Никто ничего не слышал. Никто ничего не видел, — с отвращением произнес Митчелл. — К койке была прикреплена записка: «Мертвые птички не поют».
— Кто-то настучал, что он снабжает нас информацией!
— И ты можешь держать пари, что я выясню кто. Послушай, О'Рурк, нам не удастся заткнуть рот прессе. Я решил, что тебе лучше узнать это от меня, а не из новостей за утренним кофе.
— Да. — Она прижала руку к животу, ее слегка затошнило. — Да, спасибо. А что Сантьяго?
— Пока никаких сведений. Мы послали филеров, но он словно сквозь землю провалился, и мы его, должно быть, не скоро найдем.
— За ним также будут охотиться, — спокойно произнесла она. — Тот, кто порешил Парино, не оставит в живых и Рея Сантьяго.