Ночная жара
Шрифт:
– А я могу присутствовать при разговоре? – спросил юноша и завертел чашку в больших ладонях, и смотрел он при этом на нее, а не на вампиров. Квин до сих пор не доверял им.
– Нет, - в один голос произнесли Патрик и Нортман. Я с тоской посмотрела на огорченного юношу и, пожав ему руку, направилась следом за вампирами. И в этот момент мне совершенно не хотелось оказаться наедине с ними. Я прекрасно представляла себе гнев Нортмана, как только беседа дойдет до щекотливых тем. Я знала, что мастер вампиров ни за что не пойдет на уговоры Патрика оставить меня в покое.
Я вошла в кабинет
– Я знаю, Патрик, о чем ты хочешь говорить со мной, - Нортман подошел к письменному столу и аккуратно переставил вазочку в центр, а сам тут же сел на ее прежнее место. Вампир решил не ходить вокруг да около и сразу же перешел к делу.
Патрик кивнул:
– Да, думаю, ты прекрасно понимаешь, о чем именно сейчас пойдет речь. Я хочу, чтобы ты освободил Соки ото всех унизительных обязательств, связанных с вашим уговором.
Эрик встал со своего места и подошел вплотную к Патрику и посмотрел на него в упор:
– И что я буду с того иметь?
– Меня.
– Весьма сомнительный обмен. Я никогда не любил заниматься сексом с мужчинами. Ну не мое это, понимаешь?
– Эрик, не прикидывайся идиотом. Ты прекрасно понял, что я сейчас имел в виду. Я вовсе не предлагал тебе свое тело.
– Я почувствовала злость Нортмана и Патрик, как видно, тоже. Он осекся, замолчал и отступил назад, глядя в никуда.
Я просто сидела и ждала. Мне совсем не хотелось вмешиваться в разговор двух вампиров, но следующие слова Эрика буквально взорвали меня.
– Хорошо. Принимается. Я согласен. – Произнес вампир.
– Что? Вот так просто?
– спросила я, не сдержавшись.
– А я и не знала, что так можно. Или, постой, Нортман, я, кажется, поняла. Я никогда не была твоей настоящей целью. Для тебя приоритетным всегда было заполучить Патрика к себе на службу. А я использовалась как некая ступень к достижению этой великой цели. – Я покраснела и задохнулась от унижения и ощущения собственной никчемности.
– Ты все верно поняла, милочка. Секс с тобой ничем не отличается от тупого траха с другими теплокровными. И за тысячу лет мне все успело порядком поднадоесть. Ты не обладаешь никакими уникальными способностями или умениями в этом смысле, так что, извини, но вот твой любовник, он бесценен для меня. Итак, Патрик, отныне ты станешь работать на меня, но не только ты. Я так же хочу, что бы мисс Стакхус тоже оказывала мне услуги, связанные с ее телепатическими возможностями. Они весьма пригодятся мне в переговорах с людишками.
– Может, удовлетворишься тем, что я постоянно прикрываю тебя?
– спросила я зло, сама того не желая.
– А, может, мне просто послать тебя и Патрика на х…р, и ты станешь каждую ночь удовлетворять меня так, как я того захочу? Думаю, что если попросить Пэм немного поднатаскать тебя, то ты все же обзаведешься некоторыми полезными навыками, которые вполне будут пригодны для быстрого перепиха. И наш с тобой договор останется в силе.
– Я моргнула, вроде как встряхнулась и отвернулась от Нортмана. Но мастер города был не на шутку зол. Он подошел ко мне и поднял меня одним рывком с места. Его большая и сильная рука до боли сжала мою челюсть.
–
– Эрик, ну зачем же ты так грубо? Мы согласны на все твои условия. Соки просто немного расстроена сегодня, вот и несет всякую чепуху. Ведь это так, моя дорогая?
– Патрик подошел к нам. Он ждал, что я соглашусь с ним. Ладонь Эрик разжалась, и я тут же стиснула зубы и просто кивнула в знак правоты моего любовника. Но в душе я поклялась, что при первой же возможности обязательно всажу кол в Нортмана. Пусть не в его грудь, но точно всажу куда нибудь, причем по самую рукоять. И этот кол определенно будет серебряным.
– Отлично. Тогда идем дальше. Помимо этого я хочу, чтобы Соки стала моей.
– Что?
– удивленно спросила я и обессилено опустилась на свой стул.
– Официально моей, - словно умственно отсталой пояснил мне Нортман.
– Нет, никогда, да я скорее…
– Что? Станешь трахаться со мной каждую ночь в моем подвале, вися на цепях? Интересно, и надолго тебя хватит? Помнится, последняя моя жертва прожила не больше двух месяцев. Но если учесть, что ты часть моего триумвирата, то я буду бесконечно продлевать твои мучения. Я тебе это гарантирую.
– Я медленно вдохнула и так же медленно выдохнула. Мне было необходимо успокоиться, а иначе я могла наделать глупостей. Мои ладони горели, а внутри у меня зашевелилось что-то темное.
– Ну, так что, по рукам?
– Эрик протянул мне свою большую ладонь. Я испугалась того, что творилось в моем теле, больше слов и гнева мастера вампиров. Выпускать это что-то чужое и неизвестно из себя мне совсем не хотелось. Я не имела понятия, чем это все может закончиться, и останусь ли я после этого собой. И потому я просто закрыла глаза и глубоко вздохнула. – Да, - пискнула я неуверенно и вложила пальцы в руку Эрика.
– Тогда идем дальше. Я так же доведу до конца историю с твоими метками.
– Зачем?
– сдавленно спросила я. Мои пальцы все еще были зажаты ладонью Нортман, и я, к своему стыду, совершенно не к месту вспомнила прошлую ночь. И то, как эти самые руки нежно гладили меня. Низ моего живота тут же свело, и жажда секса легко поглотила моего мрачного, безумного зверя.
– Если ты моя, то у тебя должно быть четыре моих метки.
– Продолжал говорить Нортман, не выпуская моей руки.
– Нет, поставив все четыре метки, ты лишишь Соки шансов выжить в случае твоей окончательно гибели. Человек вампира никогда не остаться жить в случае гибели его хозяина.
– Голос Патрика выдал его волнение. – Ты должен оставить ей хотя бы маленькую надежду.
– Хорошо, три метки, но в обмен на мою уступку, ты, Патрик, перестанешь манипулировать сознанием мисс Стакхаус. Раз и навсегда.
– А он никогда и не делал этого.
– Я встала на защиту своего золотого бога.
– Ну да, как же. Милочка, ты просто не подозреваешь об этом. Ты слышишь голос своего возлюбленного, и он сладок и приятен. И именно он заставляет тебя верить в искренность поступков Патрика. Его слова завораживают тебя и усыпляют твое сознание. Между тем на самом деле все совершенно не так, да и Патрик совсем не тот, за кого он пытается выдать себя.