Ночной дозор
Шрифт:
— Аванс или вторая часть?
— Аванс, идиот, мы уже никогда у них забрать не сможем, а вот вторую часть ты должен был вернуть.
Боцман ощутил, как холодеют сперва кончики пальцев на ногах, а затем и ступни целиком. При этом ноги его мгновенно вспотели.
— Вы же, Федор Павлович, не говорили ни о каких деньгах.
— Я, Боцман, много о чем не говорю. Если я все мелочи в голове держать стану, то когда мне работать? Ты деньги им на руки давал, ты должен был позаботиться, чтобы они вернулись.
Боцману
— Наверное, в машине сгорели или Толик забрал-…
— Ты у него спрашивал?
Боцман опустил голову, почувствовав себя последним идиотом.
— Спрашивал.
— А я могу сказать заранее, прежде чем ты мне ответишь. Толик тебе сказал, что ни о каких деньгах знать не знает, если они, мол, и были, то сгорели вместе с трупами в машине.
— Правда, — не поднимая глаз, тихо согласился Боцман.
— А все потому, что это ты, урод, не сказал ему четко и ясно: у них деньги, ты их должен забрать и вернуть. И сейчас бы они преспокойно лежали у меня на столе.
— Извините, Федор Павлович, спешили, потому и забыл сказать.
— Как ты думаешь, Толик деньги прихватил? Он-то о мелочах никогда не забывает.
— Думаю, прихватил. И если как следует его пацанов прижать, то они расколются, сдадут его.
Петров мелко засмеялся, и его тройной подбородок заходил ходуном. Смех уже смолк, а подбородок продолжал трястись, как трясется грудь у полной бабы, которая догнала-таки троллейбус, вскочила на заднюю площадку и никак не может отдышаться.
— Не сдадут они его никогда.
— Сдадут, — убежденно сказал Боцман, — я их прижму. У меня к каждому из них ключик найдется.
— Ключики у тебя. Боцман, может, и есть, но только левые. А вот Толик ключики правильные подобрал, могу вот эту руку дать на отсечение, что он с ними поровну поделился, чего бы ты никогда не сделал, — сказав это, Федор Павлович Петров тяжело задышал. Он сообразил, что не стоит в трудные времена ссориться с Боцманом, не стоит настраивать его против других людей. — Ладно, — он несильно стукнул кулаком по столу и издал что-то вроде одобрительного хрюканья, — ты. Боцман, мне в глаза смотри, а не себе под ноги. Что там у нас в порту?
Последнюю неделю Петров не позволял себе приезжать в порт, хотя дел накопилось по горло. Ведь официально он не являлся никем, не было там у него ни своей фирмы, ни кабинетика, хотя вместе с Короедовым он заправлял практически всеми левыми операциями. На долю официального начальства оставалась лишь мелочевка, которую Петрову было лень прибирать к своим рукам.
— В порту хреново, — передернул плечами Боцман и с усилием заставил себя посмотреть
— Менты ищут?
— Не они одни, но и ФСБ.
— А я тебе что говорил? Смотри, если кого-нибудь из твоих людей возьмут, ты уж. Боцман, не церемонься.
— Не возьмут.
— Я сказал «если».
Толик довез парней до метро и, прежде чем выпустить из машины, напутствовал:
— Вы смотрите, ребята, особо не шикуйте. Последнее дело — шиковать.
Шурик подмигнул Сашку, мол, Толик мужик в возрасте, ему гулять не с руки, а мы с тобой можем и оттянуться вволю.
— Не волнуйся, все будет отлично.
— Я же вас знаю, — усмехнулся Толик, — вы только из моего поля зрения исчезнете, тут же вам дурь всякая в голову полезет. Вот ты, Сашок, например, что собираешься делать?
— Мы в кабак пойдем.
— Представляю. Сперва чинно, благородно, выпить закажете, поесть. А потом как надеретесь, так станете на сотки плевать и официанткам их на задницы клеить.
— Да никогда в жизни!
— Мой вам совет, ребята: идите по домам, деньги там оставьте, а с собой мелочишку российскими возьмите.
— Мы, Толик, аккуратно.
— Если не хотите домой заходить, можете деньги пока у меня оставить, чтобы зря не рисковать.
— Хорошо, — согласился Сашок, — я с Шуриком домой заеду, деньги у меня оставим и пойдем погуляем.
— Вот это разговор. Не хотелось бы мне, чтобы вас по глупости прихватили, — Толик помахал рукой и выехал в левый ряд.
И вновь на его лице не отразилось ни одной эмоции, словно сидит за рулем не человек, а манекен, посаженный инженерами завода-изготовителя для испытания автомобиля.
Машина въехала на территорию гаражей, которые растянулись вдоль железной дороги. Все ворота одинаковые, отличались лишь написанными масляной краской номерами. Машину Толик загнал в бокс, долго не возился. Захлопнул ворота, провернул в замке ключ и, бросив его в карман, зашагал, но не к выходу с территории, а к бетонному забору, выходящему на железнодорожное полотно. Как и в каждом заборе, каким бы высоким и крепким его ни строили, существовала дырка. Толик, придержав полу куртки, выбрался на волю.
Промчалась синяя электричка. Бандит перебежал пути и нырнул еще в один лаз, проделанный в заборе, но уже в другом. Гаражные массивы тянулись по обе стороны железнодорожного полотна. Несколько поворотов, привычных — Толик даже не смотрел на номера боксов, и вот уже новый ключ входит в замок. В глубине гаража стояли серые «Жигули», довольно старые, но ухоженные. На них Толик и поехал к воротам.
По дороге он пару раз кивнул знакомым, которые, естественно, не знали, ни кто он такой, ни чем занимается.