Ночной гость
Шрифт:
Замужняя? Несколько секунд Дора не могла сообразить, о чем говорит Джон Геннон. Потом поняла, что он повторяет ошибку полицейского. Она с недоверием взглянула на него. Он считает, что в подобных обстоятельствах уважаемые замужние леди поступают иначе?
«Дора, кого ты стараешься одурачить? В подобных обстоятельствах уважаемая замужняя леди уже давно бы кричала на всю округу, а не предлагала грабителю располагаться поудобнее в ее собственном доме», — сказала она себе.
— Посмотрим. Если вы действительно друг Ричарда, как рассказываете, то мне нечего бояться. — Дора многозначительно остановила
— Нет, разумеется, нет, миссис Мариотт, — ответил Джон, осторожно вынимая руку из кармана куртки и поворачивая ее пустой раскрытой ладонью к Доре. — Вам нечего бояться.
Геннон чувствовал себя как в аду. Болели ребра, и ему было трудно держать на руках Софи. Меньше всего ему хотелось бы пугать эту женщину. Особенно теперь, когда им так требовалась ее помощь.
— Кроме того, если я обижу вас, Ричард, вероятно, найдет меня и задушит голыми руками.
Дора сомневалась, что у Ричарда возникнет такое желание по отмщению ее, но она хорошо представляла, что зять сделает с человеком, который покусится на его жену. Джон, похоже, как и Полицейский, считает ее женой Ричарда. Что ж, если это будет способствовать ее безопасности, она не станет его разубеждать.
— Только «вероятно»?
Уголки его губ приподнялись, складываясь в мягкую, соблазнительную улыбку. Глаза засияли каким-то особенным светом. У Доры перехватило дыхание.
— Нет, не вероятно, а абсолютно точно, миссис Мариотт.
Перед его голосом, нежным и мягким, невозможно было устоять. Дора с усилием сглотнула, прогоняя наваждение.
— Я рада, что вы это понимаете, — проговорила она с удивительным для сложившейся ситуации спокойствием. — А теперь, раз уж вы остаетесь, не лучше ли, наконец, дать Софи молоко?
Джон взглянул на дочку, заснувшую на его плече. Сердце Доры сжалось.
— Бедная малышка! Послушайте, отнесите ее наверх и уложите в мою кровать. Я принесу туда молоко.
— Я восхищаюсь вашей мужественностью и очень благодарен за доброту. Но давайте лучше вернемся к первоначальному порядку: я отдаю распоряжения, а вы их выполняете. Так мне гораздо спокойнее. — Он аккуратно снял с плеча Софи. На его лице отражалась нежность, когда он передал девочку Доре. Геннон поднял глаза и заметил, что Дора смотрит на него в раздумье. — Вы, конечно, сейчас отправили полицию назад, но кто знает, не позвоните ли вы и не попросите о помощи через какое-то время. Я имею в виду телефон.
Дора об этом и не думала. Геннон явно переоценил ее способность принимать мгновенные решения. Но было не поздно воспользоваться и такой возможностью. Сестра Ричарда с мужем жили в паре миль отсюда. Они-то уж точно знают, что делать в такой ситуации.
— Возможно, у меня и была такая мысль, — ответила Дора. — Думаю, вы хотите отсоединить телефон?
Джон задумался. Ему самому понадобится телефон, чтобы разобраться с документами для Софи и решить все вопросы с властями. Но сегодня ночью все равно нельзя будет этим заниматься. Женщина, стоящая перед ним, была еще одним неизвестным в уравнении, так что не стоило рисковать.
— Так я и сделаю.
— Аппарат в гостиной. Постарайтесь не испортить стену, когда
Но Геннон и не собирался ничего выдирать из стены.
— Найдите мне отвертку, и я снова подключу телефон, прежде чем уйти, — пообещал он. — Есть ли наверху параллельные аппараты?
— Нет. Только вы все равно мне не поверите. Лучше проверьте сами.
— Я проверю, — усмехнулся Геннон. Приподнятый уголок рта придавал улыбке оттенок сарказма, а в теплых карих глазах загорелись золотистые искорки. — Хотя я понимаю нежелание Ричарда устанавливать телефон в спальне. Если бы вы были моей женой, я не потерпел бы никаких телефонов ближе чем за двадцать миль от дома.
Обычно Доре легко удавалось удерживать мужчин, желающих с ней пофлиртовать. А при необходимости она справлялась со слишком настойчивыми типами, как говорится, одной левой. Но сейчас она на секунду беспомощно застыла, силясь придумать подходящий ответ. Дора не была подготовлена к встрече с таким мужчиной, как Геннон. Было в нем что-то животное, хищное, от чего дрожь пробегала по ее спине, и она чувствовала: этот человек сделает все что угодно, но добьется своего.
— Какое счастье, что я не ваша жена, — ответила Дора, и в ее голосе была столько холода и презрения, сколько она смогла изобразить. Но отчего-то фраза прозвучала совсем не холодно, а напротив, с придыханием и не слишком убедительно. Дора решилась на вторую попытку: — Только подумайте, как неудобно жить без телефона!
— Я бы примирился с таким мелким неудобством, если бы это означало, что вы будете принадлежать мне, и только мне, миссис Мариотт.
Уже довольно давно никому не удавалось вывести Дору из равновесия, но разливающийся по ее щекам горячий румянец был несомненным доказательством, что Джону как раз удалось. Но теперь она была уверена, что он, хотя и оставался опасным, не причинит ей никакого вреда.
Каждый раз, когда он называл ее миссис Мариотт, она молчала, признавая, что превращает ошибку в сознательную ложь.
— Пожалуйста, не зовите меня так, — попросила она.
Он вопросительно приподнял брови.
— Почему? Разве вас зовут иначе?
Дора не стала ни подтверждать, ни отрицать.
— Такая формальность в общении не слишком подходит для сложившейся ситуации, вы не находите? И давайте окончательно перейдем на «ты». Меня зовут Пандора. Большинство людей зовут меня Дора.
— Возможно, учитывая обстоятельства, мы сойдемся на Пандоре. Будет и проще, и не слишком фамильярно.
— Учитывая какие обстоятельства?
— То, что ты замужем за моим старым другом Ричардом Мариоттом, — ответил Геннон. — Хотя ты, по каким-то причинам, и не носишь обручальное кольцо.
Дора почувствовала опасность и быстро продолжила:
— Я что-то не припомню, чтобы ты был на свадьбе. Ты ведь даже не знал, что Ричард снова женился.
— Было большое празднество, да?
— Довольно большое. — Странно. Статус Ричарда, как представителя потомственной аристократии, вызвал интерес прессы и других средств массовой информации. Что уж говорить о Поппи… Все, что она делала, неизменно вызывало шумиху и газетные публикации. Но несмотря на это, Джон, очевидно, пропустил все эти события. — Почему Ричард не пригласил тебя?