Ночной гул
Шрифт:
В этот момент гул звучит еще сильнее, и от этих вибраций в голове словно разрываются все сосуды. Когда Антон понимает, что в голове на самом деле все разрывается, он уже падает на плиточный пол, поражаясь тому, насколько, оказывается, не больно падать в обморок.
Печаль заключается в том, что Антон падает не всего лишь в
И гул медленно стихает, сделав еще одно черное дело.
Где-то девушка Арина копирует номер Антона, сохраняет в свои контакты, снова открывает мессенджер, находит в поиске его профиль, восхищается фотографией (мама, он такой красивый!) и готовится написать первое сообщение. Сообщение она успевает написать и даже отправить, вот только оно не успевает дойти до адресата. В доме сначала пропадает интернет, а затем и вся мобильная связь, словно на дом опустили купол, сквозь который не пробивается ни единый сигнал извне.
Девушка Арина пока ничего не понимает, а вот Юленька начинает понимать, что произошло что-то плохое и страшное. Есть все-таки некое шестое чувство у дочери, безмерно любящей единственного родного человеке на планете.
Юленька выходит в подъезде, зовет отца, но в ответ тишина.
О чудо, гул стих!
Надолго ли?
Юленька выходит из коридора, где располагаются три квартиры, и выходит в просторный холл к лифтам, где посередине на холодном и идеально чистом полу лежит бездыханное тело отца.
Девочка сначала ничего не понимает, а потом начинает кричать. И в этот момент детство девочки заканчивается, и она на небольшое время жизни становится взрослой Юлей.
23.50
Студия, сошедшая с ума, или жертва №3
Жертва номер три пока ничего не подозревает о происходящем в доме. Жертва
Соседи вообще странная категория людей.
С соседями может повезти, и из такой случайной общности получиться сколотить нечто наподобие хорошей компании, с которой удобно коротать вечера и праздники. А может и не повезти. Как не повезло жертве номер три.
Ее соседи – бабушка лет семидесяти, подозрительно активная, изумительно безвкусная в плане одежды, и отвратительно громкая, когда здоровается по утрам, отчего слегка дребезжат барабанные перепонки. Возможно, она глуховата. Другие соседи, обитатели роскошной трехкомнатной квартиры (наподобие Антона и Юленьки, но только у тех нет импровизированных нелепых колонн в прихожей с кичливыми мраморными плинтусами), чрезвычайно замкнуты и поздороваться с соседями для них тяжкий и унизительный труд. Гораздо лучше, если соседи поздороваются первыми, еще лучше кивнут головой в знак уважения и с трепетом, покорно, будут дожидаться ответного приветствия, которое лишь выльется в утвердительное моргание глаз и легкое бурчание «здрасьте» под нос. К таким соседям даже не захочется позвонить, если вдруг что случиться. В лучшем случае, они попросту не откроют дверь, вяло глянув в глазок на пришедшего соседа.
Единственный вариант, с которым у жертвы номер три могла получиться усеченная компания – одиночка из соседней квартиры. Одиночку зовут Максимом, он в меру глуповат, в меру небрежен, слушает по утрам в выходные идиотскую музыку нулевых годов, девчачью и несуразную. Поэтому вариант коллаборации с ним тоже постепенно отпал. Скорей всего, одиночка даже не пьет пиво, а на водку с коньяком и вовсе взирает с потаенным ужасом.
Конец ознакомительного фрагмента.