Ночной хирург
Шрифт:
– Да, спасибо, – пробормотал Тим не к месту, настолько ошалел. Покосился на Арчибальда – сидит, развалившись на «гостевом» стуле, будто в кресле, наслаждается ситуацией. Троюродный дедушка, хм! А если реально маньяк-извращенец?!
– И что… прям вот так можно уходить?
– Ну, ты ведь не навечно, Тимофей. Я уже объяснила уважаемому дедушке, что оформить над тобой опеку будет сложно, но всё решаемо. Для начала, он может принять тебя на «гостевой режим», а для этого нужно предоставить…
– Да, я помню, – прервал Арчибальд этот гладкий словесный поток, и директриса
– Если на этом всё, то мы уходим, преуважаемая Галина Викторовна. Время не ждет.
– Да-да, конечно… не ждет. Время…
По коридору шли под перекрестными взглядами всего этажа. Тим со своей «картошкой» давно отвык смущаться, но сейчас даже уши покраснели от такого внимания. Осталось сочинить красивую байку про родича-олигарха, который со дня на день усыновит! Или это не байка?
– Напрасно ты поддаешься обаянию роскоши, – сказал Арчибальд уже на улице. – Я вовсе не богат, живу случайными заработками.
– Заметно! Таксуете, поди?!
– Я уже называл свой род занятий. Другое дело, что за триста лет даже случайные гонорары имеют свойство накапливаться.
– И много у вас… хм, заказчиков?
Внутренность «лэндкрузера» всё так же пахла натуральной кожей, солидно и дорого. Мешала верить в чудеса и в злобную нечисть. Зато Арчибальд при дневном свете выглядел убедительнее себя вчерашнего – особенно под завистливыми ребячьими взглядами. Какая разница, реально, триста лет ему, или всего семьдесят? Крокозябры точно были не на компе нарисованы!
– Заказчиков мало, но все непростые. Те, кто способен видеть иной мир, общаться с ним, призывать оттуда… инфернальные сущности, скажем так. Иногда эти гости отказываются уйти, и тогда без нас не справиться. Кстати, мы их так и называем – «гостями». Чтобы отличать от леших, водяных и прочих «местных», которые всегда жили рядом с человеком.
Тим вздохнул – глубоко, с медленным выдохом через нос. Глянул опять на дверцу – не заблокирована. Вспомнил лицо директрисы, потрогал паспорт в кармане. Бывают на свете чудеса, фигли тут спорить!
– А «ведьмаками» мы себя не называем, Тимофей, и никакой такой «ведьмацкой гильдии» у нас не имеется. Поехали дальше?
***
Разумеется, ехать пришлось. Не смог бы сейчас Тим вернуться к прежней жизни: к пацанам из комнаты, запаху хлорки и столовской пищи, к заплеванной площади перед автостанцией и картонке с тремя стаканчиками. Тем более, Сани там больше нет, и кто знает, как оно дальше сложится!
– А что вы с нашей директрисой сделали? Гипноз?
– Можно и так сказать, – усмехнулся Арчибальд, сворачивая на узкую лесную дорогу. – Не поверишь, но я помню время, когда этот термин вовсе не был известен, пока его не ввел в оборот мистер Джеймс Брэд. До той поры использовалось слово «магнетизм», что само по себе… впрочем, я заговорился. Иногда бываю по-стариковски болтлив, увы. К твоему вопросу: с Галиной Викторовной я использовал внушение в комплекте с классическим приемом, именовавшимся некогда «барашек в бумажке».
– Взятка что ли?
– Не преувеличивай. Про существ, именуемых этим словом, я тебе расскажу позже, а сейчас время действовать. Прошу на выход, мой юный друг.
Однако в странное место приехали! На поляну, обрамленную густым, высоченным папоротником. Тим здесь раньше бывал – всё с тем же Саней, мир праху его – знал, что рядом имеется заболоченная низина, потому комаров и мошки навалом. Непопулярное место для пикников, зато удобное для тайных дел. Поиздеваться, например, над неким подростком, потом воткнуть ему в пузо клинок и выкинуть труп в болото – там найдется, кому обглодать, а директриса даже не вспомнит!
– Ты готов? – спросил Арчибальд, превращаясь из говорливого деда в сурового незнакомца. Как все маньяки, точно! Потянулся и вытащил с заднего сиденья чемоданчик. Плоский, черный, как у завхоза Степаныча – тот его именует «дипломатом» и носит в нем всякую хрень, вроде чипсов и бутербродов.
– Будет немного больно и страшно, но ты выдержишь.
Может, врезать ему с локтя? Хороший удар, еще Саня показывал – в кадык, чтоб закашлялся! Выскочить и рвануть в лес, а там догони, попробуй!
Тим вздохнул и полез наружу. Может, дед и его загипнотизировал, только не было сейчас страха, при всей дикости ситуации. Сунул руки в карманы и наблюдал за манипуляциями Арчибальда. Тот раскрыл свой «дипломат», начал выкладывать на капот машины что угодно, кроме бутербродов: флаконы, чашки, коробки, неведомые предметы, завернутые в тряпицы. Дальше пришло время трости – сдернул ножны с тусклого клинка и взялся им что-то вычерчивать там, где травы поменьше. Вернулся, набулькал из разных склянок в белую чашку, повалил вонючий дымок.
– Держи.
– Чё это? – спросил Тим, не спеша брать в руки толстую, красно-зеленую иголку. Медная, что ли? С виду, древняя как гуано мамонта!
– Нужна твоя кровь. Кольни себе палец и капни в чашку.
Можно бы спорить, но рискуешь показаться трусом – не вариант, короче! Ткнул без задержки, темная капля упала в дымящуюся жижу, запахло ацетоном и чем-то вовсе неведомым.
– Молодец. Теперь становись вот сюда.
Происходящее нравилось всё меньше, но снова послушался. Отдал чашку и встал в середину круга, очерченного клинком. Вспоротый дерн бугрится непонятными знаками, но без пентаграмм и прочей ужастиковой чертовщины. Вроде, в жертву его пока не приносят.
– Теперь расслабься и ничего не бойся. Слушай себя. Ни в коем случае не выходи из круга.
– А то чё?!
– А то – всё, – ответил Арчибальд с подкупающей лаконичностью, и жижа из чашки плеснулась Тиму под ноги. – Первую каплю дарю телу живому! Тепло к теплу, кровь на кровь. Арзум убра тэ!
Переспрашивать расхотелось. Увидел вдруг под пиджаком Арчибальда кобуру с пистолетом, не удивился, да и вообще… всё поровну стало. Равнодушие и звонкая пустота в груди.
– Каплю вторую дарю холодной земле. Эбрум умо тэ! Третью каплю – миру подземному. Икрум уве тэ!