Ночной извозчик
Шрифт:
— Что вы хотите от меня? Кто вы такой?
Незнакомец ухмыльнулся:
— Кто я такой? Фонарь! Что, съела? А вот чего я хочу — сейчас узнаешь.
Но чары были нарушены: как только незнакомец ответил ей, Раймонда почувствовала, что она понемногу оживает.
— Я… я отдам вам все, что у меня есть, — прохрипела она, — только не убивайте меня, сжальтесь…
В тот же миг она резко повернулась и, надеясь застать бандита врасплох, быстрым движением открыла дверь,
Увы! Это ей не удалось. Едва она распахнула дверь, как Фонарь откинулся назад и с издевкой крикнул:
— Подбирай черепки!
Попытка бедной Раймонды была напрасной. Не успела она переступить порог, как страшный удар кулаком в лицо чуть не свалил ее с ног, а насмешливый голос Глазка объявил:
— Один-ноль!
И так как он любил драться, Глазок снова обрушил кулак на голову несчастной девушки. Раймонда, даже не охнув, рухнула на пол; измученная страхом и болью, она потеряла сознание. Фонарь быстрым движением подхватил ее, перенес в спальню и положил на пол. Затем он стал торопить своего сообщника:
— Давай, давай, Глазок, действуй, работа слажена — обошлось без пальбы… тем лучше… тащи сюда матрац.
Глазок вышел на площадку и приволок оттуда матрац, который они принесли в дом, выдав себя за рабочих-матрасников. Он втащил матрац в спальню несчастной Раймонды и закрыл за собой дверь.
— Ну, парень, — хихикал он тихонько, — что ни говори, чистая работа. Спасибо нам скажут — классно все сварганили.
Фонарь спокойно добавил:
— Монету зазря не дадут.
Глазок не унимался:
— Все-таки подфартило нам, что окошко на площадке было открыто и ты по трубе залез к крале в окно, пока я стоял на стреме.
— Да, подфартило, это точно. А теперь заткни хайло, давай шевелись.
Странная сцена разыгралась затем в спальне несчастной продавщицы из «Пари-Галери».
Кто же такие были Фонарь и Глазок? Что им было нужно? Чего они добивались? Ограбление, видимо, не являлось их целью. Они не были «домушниками» и ничего красть не собирались. Зачем же они притащили матрац?
Бедняжка Раймонда по-прежнему лежала на полу без сознания, а Фонарь с Глазком аккуратно раскладывали на полу свой странный груз.
— Раскрывай! — приказал Фонарь. — Ты начинай с того конца, я с другого.
И они занялись престранным делом. Аккуратно распоров матрац, они вытащили половину шерсти, которой он был набит.
— А все-таки, все-таки, — приговаривал Фонарь, как бы размышляя, — ловко мы все это обмозговали.
Наконец, матрац был распорот.
— Гоп-ля! Закладывай девчонку!
Совершенно спокойно, будто занимаясь привычным делом,
— Раз, два, три! — скомандовал Фонарь.
— Готово! — произнес в ответ Глазок.
Бесчувственное тело Раймонды лежало теперь внутри матраца.
Так-то оно так, — заявил Фонарь. — Только колбаска требует обвязки.
— Как положено.
— Вот и гони сюда ленты-банты.
Минуту спустя Раймонда была связана по рукам и ногам, с кляпом во рту, и даже, приди она в себя, ей не удалось бы ни крикнуть, ни пошевелиться.
— А теперь, — распорядился Фонарь, — все это дело надо как следует умять.
— Ладно, старик, умять так умять.
И они старательно запихали в матрац всю вытащенную прежде шерсть, а потом заделали распоротый шов. Никому и в голову не пришло бы, что в матрац зашито тело женщины.
Теперь, когда не оставалось никаких сомнений в том, что Раймонда полностью в их власти и спасения ей ждать неоткуда, Фонарь на радостях хлопнул себя по бокам.
— Ну, откололи номер! Как подумаю — полный кайф!
На площадке, закрывая за собой дверь, он крикнул, чтобы привратница слышала:
— Договорились, сударыня, мы доложим хозяину и вернем вам матрац через четыре дня. До свидания, сударыня, спасибо!
— Эй, парни, что везете?
— Да ничего особенного, месье, всего-навсего матрац.
— А в матраце-то ничего такого?
— Ничего такого? А что там может быть, кроме шерсти?
— Спиртное!
— Э, вон оно что, спиртное! Да я его не в матрац заливаю!
Дело происходило у въезда в городские ворота Монмартра, и Фонарь, прикидываясь этаким балагуром-работягой, отвечал на вопросы чиновника по сбору пошлины, задержавшего его тележку.
Глазок подпевал ему:
— Вот беда-то, нынче, видно, с министрами надо знаться, чтобы привезти в город дрянный матрац?
Но эти шуточки на чиновника не подействовали.
— Ладно, ладно, — сказал он. — Хватит языки чесать, сейчас разберемся, есть там что в матраце или нет, — и он взялся за свою пику.
Э, черт возьми, как же быть, если он и впрямь ткнет острием в матрац и ранит Раймонду, а на холсте выступит кровь?
Тут Фонаря осенила гениальная мысль.
— Вы что же это? — сказал он, сохраняя видимость спокойствия, хотя дрожал от страха. — Вы, никак, собрались проткнуть мой матрац этой вашей штукой?
— Вот именно, — ответил сборщик пошлины.
— И холстину мне попортите, благодарю покорно!
— Ничего не поделаешь, надо проверить.