Ночной Орел (сб. ил. Л.Фалина)
Шрифт:
Поведение собаки обеспокоило Влаха. Он знал своего Тарзана, знал, что тот не станет волноваться попусту.
— Ну что, Тарзанушка, что с тобой? Заболел ты у меня или беду какую почуял?
Лесник гладил собаку, но та не отвечала на ласку, как обычно, а смотрела на хозяина умным пристальным взглядом, словно хотела сказать: “Берегись! Я чую что-то нехорошее!”
Эти сторожевые обходы Влах делал не по дороге, а по лесной чаще, но так, чтобы дорога постоянно оставалась на виду. Обычно он ходил не далее одного километра в одну
Пройдя километра два, Влах остановился и прислушался.
Со стороны К-ова, с трудом пробиваясь сквозь толщу леса, донесся едва уловимый стрекот мотора. Звук заметно нарастал, и вскоре нетрудно было определить, что это мотоцикл. Тарзан ощетинился и грозно зарычал.
Влах уже снял с плеча двустволку, чтобы условленными выстрелами предупредить Коринту и Кожина об опасности, но в это время послышались чьи-то быстрые шаги и хриплое, прерывистое дыхание. По дороге кто-то бежал, выбиваясь из сил.
В этом месте дорога уходила в неглубокую балку, по обочинам которой плотной стеной нависали густые еловые заросли. Просматривался лишь небольшой участок дороги, так как она делала здесь несколько крутых поворотов и, лишь миновав капризные извилины балки, стелилась по прямой до самого К-ова.
Влах напряженно уставился на ближайший поворот дороги. Через несколько секунд из-за него вынырнула фигурка мальчика. Влах сразу узнал его: Владик! Но что такое? Почему он бежит, выбиваясь из сил?
Высунувшись из своего зеленого укрытия, Влах громко крикнул:
— Владик! Постой!
Мальчик испуганно дернулся, припустил было еще быстрее, но, увидав знакомую рыжую бороду лесника, остановился. Он дышал, как загнанный зверек. Губы его прыгали, по измученному лицу стекали струйки пота.
— Что случилось? Кто за тобой гонится?
Кое-как справившись с дыханием, мальчуган хрипло проговорил:
— Меня послала… Ивета… Все раскрылось… Нас подслушали, пан Влах!.. Ивета велела сказать… Всем надо… спасаться! Я убежал, а Ветка… осталась… Задержать этого… толстого…
Он не договорил и снова стал дышать быстро и жадно. Отдаленный звук мотора угрожающе нарастал.
— Мотоцикл этот за тобой, что ли?
— Не знаю, пан Влах…
— Понятно. Ну ладно, дружище, иди в сторожку, только не беги так. Коринта и Кожин во дворе. Расскажи им все толком. А мотоциклиста этого я тут попридержу… Ну, ступай, а то он вот-вот появится!
Владик кивнул и быстро зашагал дальше. А Влах с Тарзаном прошли немного навстречу мотоциклисту и засели над самым поворотом дороги.
Вынув из кармана два патрона с картечью, лесник торопливо перезарядил ружье и приготовился. Ждать ему пришлось недолго. Минуты через две лес наполнился оглушительным треском мотора. Из-за поворота стремительно вылетел мотоцикл. Влах
Грянул выстрел. Мотоцикл с разгону врезался в глинистый обрыв и перевернулся. Седока выбросило на самую середину дороги. Он распластался лицом вниз, несколько раз дернулся и затих. Держа ружье наготове и увлекая за собой собаку, лесник спрыгнул с обрыва и подбежал к неподвижному телу. Перевернув его, удовлетворенно пробормотал:
— Вишь, кого нам довелось убрать, Тарзан! Того самого пана офицера, который нам коньяк обещал!..
Медвежий заряд картечи сразил обер-лейтенанта Крафта наповал.
Оставив убитого на дороге, Влах вскинул ружье на плечо и тяжелой рысью пустился к сторожке. Владика он нагнал почти у самой калитки.
40
Непосильный пробег довел отважного маленького гонца почти до обморочного состояния. Доктору пришлось повозиться с ним, прежде чем он хоть немного пришел в себя и смог более или менее связно рассказать о том, что произошло в больничном саду и какую новость поручила ему передать Ивета.
Коринта и Кожин внимательно выслушали мальчика и принялись было наперебой задавать ему вопросы, но Влах остановил их. Леснику и так все было ясно, тем более после того, как он разделался с фашистским офицером.
— Не до разговоров теперь, доктор! Немцы, поди, не ограничатся одним мотоциклистом и вот-вот нагрянут сюда. Думать тут нечего, надо уходить. Забирай Кожина, мальчонку и двигай отсюда в сторону Б. А я засяду в своей берлоге и постараюсь завести с немцами разговор подольше…
— Кожин еще не может ходить! — резко ответил Коринта. — Он не одолеет и километра!
— Правильно, доктор! — подхватил сержант. — Забирайте мальчика и уходите вместе с Влахом. Я для вас буду только обузой. Вся эта каша заварилась из-за меня, значит, мне ее и расхлебывать. Жалко, Влах, что вы не догадались снять с убитого автомат. Он здорово бы мне теперь пригодился!
— Мне и в голову не пришло… Я ведь не умею из автомата.
— Зато я умею!.. Но ничего, хватит с меня и пистолета!.. Ну, давайте собирайтесь. Чего вы стоите?
Вдали, за лесом, послышался глухой рокот моторов.
Коринта стоял неподвижно, крепко сжав губы и насупив брови. Казалось, он прислушивается к отдаленному рокоту и что-то в уме подсчитывает. Но вот он провел рукой по усам и твердо сказал:
— Я старше вас всех, друзья мои… Да, да, Влах, я старше и тебя почти на год. Так вот, слушайте и выполняйте мои приказы. Ты, Влах, единственный из нас, кто умеет разбираться в здешних лесах и знает дорогу к партизанам. Стало быть, ты и должен спасти Владика. Мы не имеем права рисковать жизнью ребенка. Забирай его и немедленно уходи в лес. И не смей больше ввязываться ни в какую драку. Ясно?