Ночной полдник

Акоста Марта

Позже, уже в Хижине любви, лежа в постели, я наблюдала за тем, как Освальд собирает чемодан. Утром, после завтрака, он должен был ехать в аэропорт.

— Как думаешь, Гэбриел в порядке? — поинтересовалась я.

Освальд нахмурился.

— Он парень жизнерадостный. Ничего с ним не будет.

— Ну, во всяком случае, Иэн его защитил.

Освальд смерил меня сердитым взглядом.

— Ты обрадовалась встрече с ним?

— Да, обрадовалась. Он передал мне пламенный привет от своей сестры. Я велела передать ей такой же. —

Поскольку Освальд и Корнелия раньше дружили, я спросила: — Мне всегда казалось, что Корнелия к тебе неровно дышит. Я даже слышала однажды, как она говорила, что ты с ней «делился любовницами».

— Не любовницами, а всякой дичью. Как-то, путешествуя, мы зашли в охотничий ресторан и хорошо там полакомились.

— И я должна в это поверить?

— Да, а я тогда поверю, что Иэн на тебя не зарился.

Такой уговор показался мне вполне резонным.

— А напиток тебе доставят, верно? — уточнила я.

Освальд может достаточно долго не пить крови, но без нее он чувствует себя хуже.

— Биофирма доставит его послезавтра. — Он вынул из своего портфеля какую-то папку и принялся разглядывать бумажки. — Вот расписание моих передвижений. Возможно, мне не удастся позвонить, но ты обязательно оставь сообщение, если произойдет что-нибудь важное. Или если не произойдет.

— Вряд ли у меня что-нибудь случится. Не беспокойся обо мне. — Я выбралась из постели и обвила его шею руками. — Ты прекрасен и великолепен, я уверена, что все будет отлично.

К сожалению, дар предвидения не входит в число моих талантов.

Глава пятая

Беда не приходит одна

Меня разбудил легкий толчок. Я протянула руку к Освальду и наткнулась на что-то мохнатое. Дейзи стояла возле кровати, положив голову на мою подушку. Еще немного, и она уткнулась бы носом мне в лицо. Ее янтарные глаза мрачно глядели на меня. Увидев, что я проснулась, она принялась крутиться и подпрыгивать от радости, цокая коготками по паркетному полу.

Я взглянула на часы и поняла, что проспала. Выпрыгнув из постели, я помчалась на кухню и насыпала сухой корм в миску Дейзи. Потом, натянув джинсы и легкий джемпер, собрала волосы в хвостик. Затем почистила зубы и, нанеся немного туши на ресницы и блеска на губы, понеслась в Большой дом.

Освальд и его отец сидели на улице и пили кофе. Я обвила шею Освальда руками и поцеловала его.

— Доброе утро.

— Доброе утро, детка. Я решил, что ты должна поспать подольше. В кофейнике свежий кофе.

Я вошла в дом и наполнила свою кружку.

— А где Гэбриел? — спросила я у Эдны.

— Ему пришлось кое-чем заняться, — ответила она.

Родственники обсуждали план осмотра местных достопримечательностей. Поскольку они собирались прихватить с собой и Либби, я взяла ее из рук Уинни и понесла в кабинет, чтобы провести немного времени наедине с малышкой. Мы устроились в офисном кресле, при этом я положила

ноги на стол. Либби одарила меня беззубой улыбкой и попыталась схватить за волосы.

Глядя в ее огромные карие глаза, я видела всего-навсего свою любимую малышку.

— Ты обычная девочка, — сказала ей я. — Хоть и особенная, но обычная.

— Нет, не обычная.

Мама Освальда, Эвелина, зашла в кабинет и закрыла за собой дверь.

Я убрала ноги со стола и выпрямилась.

— Она необычный ребенок, и жизнь ее обычной тоже не будет. — Госпожа Грант села на диван.

У меня все опустилось; так чувствуешь себя после фразы типа: «Мисс Де Лос Сантос, с вами хочет побеседовать декан».

— У нее всего лишь генетическое заболевание, — возразила я. — Многие страдают от подобных болезней.

— Но не от таких, как у нас, — продолжила Эвелина и, вздохнув, добавила: — Думаю, мой сын считает, что любит вас, Милагро, но вы-то любите его или вас привлекают деньги и положение в обществе?

— Госпожа Грант, я влюбилась в Освальда, считая его безработным бездельником. На богача я не охотилась.

— Ну, скажем, вы любите его. А если вы не сможете иметь общих детей, вы все равно останетесь с ним?

Это еще неизвестно. — Мы с Освальдом ни разу не касались вопроса женитьбы.

Эвелина повторила все то, что я уже слышала от Уинни: на протяжении нескольких столетий умерло много детей, рожденных от смешанных браков.

— Вы сможете пережить смерть своего ребенка? — поинтересовалась она. — А Освальд сможет? Долго ли вы протянете без взаимных обвинений и ненависти?

В моих глазах стояли слезы; я снова наклонилась к малышке.

— Дайте ему уйти, Милагро. Позвольте ему иметь собственную семью.

«А моя семья — это он, — хотелось сказать мне. — Моя семья здесь». Но это не соответствовало действительности. Они по-прежнему многое скрывали от меня и не считались со мной.

— Мы счастливы вместе, — выговорила я хрипло.

— Не будьте эгоисткой. Если вы любите его, вы сделаете так, чтобы ему было хорошо. Вы молоды и, насколько я могу судить, вполне привлекательны. Вы выйдете замуж, нарожаете детей и позабудете об Освальде.

— Мы можем усыновить ребенка, — не унималась я. — Или найти донора спермы.

«Зачем я вообще это с ней обсуждаю?» — мелькнуло у меня в голове.

— Мы можем взять ребенка, брошенного где-нибудь в торговом центре.

Через год после смерти бабушки моя мать Регина забыла меня в торговом центре. Я сидела на скамейке, окрыленная безумной надеждой, что какая-нибудь хорошая семья заберет меня к себе. Нашедшая меня уборщица не поверила, что я сирота.

— Вы, конечно, стали любимицей мамы Эдны, но я вовсе не считаю вас забавной, — призналась Эвелина. — Когда с Освальдом была Уинни, он знал, что его будущая жена умеет вести себя в обществе. А потом вы с вашим отвратным поведением украли его у Уинни.