Ночной полдник

Акоста Марта

Повесив трубку, я почувствовала себя потерянной и одинокой.

Телефон тут же зазвонил снова. Это курортная обслуга напоминала о массаже, на который меня записал Чарлз. Мои неприкаянность и тревога прокрались в сценарий, и я проработала до выхода на процедуру.

Зайдя в главное здание, я по вывескам добрела до лечебного центра. Длинный коридор вел в одно из крыльев здания, где стены были выкрашены в бледные оттенки персикового и телесного, то есть в цвет «плашенства». Из невидимых динамиков доносились звуки плещущей воды, ветра

и птичьи трели.

Когда я назвала свое имя, меня проводили в теплую полутемную комнату с ароматическими свечами. Регистратор попросила меня снять одежду и надеть халат из натурального льна.

Я уселась на массажный стол и, ожидая физиотерапевта, стала разглядывать фотографии пустынных растений, которые висели на стенах. Прибытие физиотерапевта сопровождал звон колокольчиков на ее ножных браслетах.

— Здравствуйте, меня зовут Тривени, — представилась она мягким голосом, который никак не вязался с ее крупной фигурой.

Она была ростом примерно 183 сантиметра, широкоплечая, с мускулистыми руками, которые покрывали татуировки, сделанные хной. Ее рыжие волосы, тоже выкрашенные хной, были заплетены в маленькие косички и перевязаны ленточками, а светло-карие глаза сильно подведены черной подводкой. Я даже задумалась: если бы я так намалевалась, сошло бы мне это с рук?

В свою очередь представившись, я поинтересовалась:

— А что означает ваше имя?

— Это место, где встречаются три священные реки, — пояснила она. Увидев мое лицо, она добавила: — Но родители назвали меня Юджинией, в честь тетки.

— Неудивительно, что вы сменили имя.

На ее губах мелькнула улыбка. Затем она соединила ладони и закрыла глаза.

— Для начала я попрошу вас дышать медленно, вместе со мной.

Мы занимались этим несколько минут. Я очень порадовалась, что за все процедуры платит Скип, потому что дышать я умею бесплатно и без посторонней помощи.

Потом Тривени подожгла курительную палочку из полыни и начала размахивать ею в разные стороны.

— Это оберегающий круг. В нем вам никто не причинит вреда. Вы чувствуете себя защищенной?

Поскольку в этом круге не было жадных до моей крови неовампов, я ответила:

— Конечно. Абсолютно.

— Я оценю ваше энергетическое поле и проверю, нет ли там дисбаланса.

Она попросила меня встать и, выставив ладони, протянула ко мне руки. Вращая руками на расстоянии нескольких сантиметров от моего тела, она что-то фальшиво мурлыкала себе под нос. Все это представлялось мне полным бредом, но, поскольку Тривени казалась совершенно серьезной, я не возражала.

— У вас мощная жизненная сила, — подытожила она, — и вы канал регенеративной энергии.

— Моя подруга Нэнси говорит, что у меня сильные, даже обескураживающие феромоны.

— О! — Руки Тривени оказались в области моего пупка. — Здесь я чувствую нечто необычное, чакру Манипура.

— А что она делает?

— Контролирует аппетит, энергию, потоки жизненной

силы. Лягте, пожалуйста, на живот.

Я обрадовалась, что могу спрятать лицо на время процедуры. Руки Тривени спустили халат и обнажили мою спину. Когда она дотронулась до моего тела, меня словно током шибануло. И начались галлюцинации — сочная окровавленная красная плоть, ручейки крови и бьющееся багровое сердце. Все мое тело сотрясалось.

Соскочив со стола, я подбросила Тривени в воздух, словно черепашку, после чего она шмякнулась на пол. Слушая, как кровь пульсирует в моих ушах, я прижала девушку к ковровому покрытию и зафиксировала ее руки над головой. Она была удивлена не меньше моего, особенно если учесть, что мои chichisмотались прямо у нее перед носом.

Тривени произнесла слово, которое совсем не ожидаешь услышать от человека, находящегося в гармонии с собой.

Я как можно более проворно слезла с нее, а потом натянула халат. Я была в смятении и от того, что сотворила, и от своих видений.

— Прости, пожалуйста. Ты в порядке?

— Вот чертова хрень! Что это вообще за фигня была? — Ее мягкий курортный голос куда-то исчез, и я услышала бостонский акцент. Усевшись на полу, Тривени потерла голову. — Как тебе это удалось?

Вспомнив гостиничную брошюрку, я сказала:

— Слишком напряженные мышцы. Я очень извиняюсь. И могу уйти.

Тут в дверь постучали, и из коридора донесся чей-то голос:

— У вас все нормально?

Тривени, даже не пытаясь встать, крикнула:

— У нас тут мир и полная гармония!

Мы обе замерли, дожидаясь, пока шаги удалятся.

Потом Тривени с трудом поднялась с пола.

— Что вообще случилось?

— Я немножко психую, когда до меня дотрагиваются. Полагаю, надо с этим бороться. Как думаешь, сможешь помочь мне?

— С тобой кто-нибудь жестоко обращался или изнасиловал? — напрямик спросила она. — Потому что в этом случае тебе нужен психиатр.

— Нет, но меня игнорировали и… э-э… преследовали.

— Хмм… две крайности. — Она немного подумала. — Обещать не буду, но попробую, если ты станешь платить мне в два раза больше за каждый сеанс. Но если решишь подбросить меня еще раз, я тебе так врежу, что ты отучишься от этого навсегда.

— Ты действительно думаешь, что сможешь помочь мне?

— Да, особенно если учесть, что я природный целитель.

Терять мне было нечего, поскольку расплачивался за это Скип, а не я.

Чтобы не повторить свой предыдущий номер, я изо всех сил вцепилась в массажный стол. Тривени колдовала над моей спиной, а я силилась не обращать внимания на собственную жажду крови и так увлеклась, что даже умудрилась не заметить большую часть спиритуалистических бормотаний физиотерапевта.

Терпеть этот массаж — все равно как снова и снова кататься на американских горках: впечатления те же, но с каждым разом все меньше шокируют.