Ночной санитар 2
Шрифт:
– Какого велосипеда? – спросил министр
– Ты что как маленький! Какова скорость у нашего фрегата? – отвечу – около 27 узлов. Какова максимальная скорость велосипеда по ровной поверхности – отвечу – 55 километров в час. То есть велик едет даже быстрее фрегата. – зло пробурчал Макс. – Так что твои адмиралы ходят по морю - и это правильное слово, а не ездят и не летают. Как пешеходы.
Белоусов расхохотался. Ты это точно приметил – я им так и скажу водоплавающим.
– Вот так и скажи. А то надушатся одеколоном перед совещанием как павлины и щеки надувают от собственной охренительности, – зло выплюнул Макс.
– Ладно тебе. Еще нам бой предстоит с подводниками. Так что не расслабляйся, -
– Да эти пни мне еще когда Ладу делали кровь попили, - старая школа блин. Я им тогда вообще всю лодку переделал. И постоянно бил по их шаловливым ручкам, чтобы ничего не сломали. Одни только смены обычных кранов на шаровые мне стоили нервов на месяц. Все выговаривали, что я хочу все у китайцев покупать. Идиоты. Я просто купил 2 станка и по нашей техкарте сам выточил все краны. Вот они тогда охренели, что так все просто, а сейчас продают их по высоким ценам своим соотечественникам.
– Не заводись. У нас все равно разработчиков нет других. – такое никто не потянет, - примирительно сказал Белоусов.
– Почему это? – я могу все сделать и лучше их, но у меня нет времени на это.
– Ты еще сколько проектов тянешь? – Много. – вот и не заморачивайся, - сказал министр.
– Ладно хрен с ними. Они хотя бы считать умеют. – согласился Макс.
То, что принесли Рубиновцы Максу напомнило Борей. Да новая разработка и все такое, но силовая установка с реактором Ритм-200 уже прошлый век. И занимает она хренову гору места на лодке и …в общем полный отстой. Макс взял слово и в пух и прах расхерачил их разработку как старую калошу с новой биркой.
– Господа конструкторы, кто вам мешал у нас попросить чертежи силовых установок нового типа, чтобы адаптировать из к своей разработке? Никто. Вы сами себе запретили и кто вам тут доктор? Я вам тут и доктор, и сиделка, и хирург в одном флаконе. Буду резать по живому и без наркоза. Вернее ампутировать ваш мозг. Сколько стоит реактор Ритм-200 в сборе с парогенератором и генераторами? И сколько он будет ходить под нагрузкой? И сколько стоит его перезарядка новыми топливными элементами? И вообще сколько его можно эксплуатировать и потом что с ним делать? Утопить?
То есть вы решили Родине продать туфту в красивой обертке? Ай-яй-яй.
Рубиновцы сидели насупившись как индюки на насесте.
Тут Белоусов пришел им на помощь. – Максимилиан давайте не сгущать краски, - примирительно сказал он. Все-таки люди старались.
– Плохо старались. Ушки видны везде. – зло сказал Макс. – и я конечно уважаю КБ имени Африкантова как профессионалов, но их инженеры не смотрят в будущее, а оно ошибок не прощает. Оно убивает. Считаю, что все это надо перепроектировать с участием наших инженеров. Иначе будет новый утюг, но подводный.
Так и решили. Рубиновцы потянулись к выходу.
– Ну ты и дал! – восхищенно сказал Белоусов.
– Андрей, я тебя защищал – ты же за все отвечаешь. – ошибка считай расстрел. – устало произнес Макс.
– А эти старики доделают лодку. Мы им поможем. И молодых там вырастим. Только без палки ничего не сработает. И они пошли пообедать. Флот тоже обретал свои новые черты.
Политика.
Все чаще Примаков приглашал Макса к себе на посиделки. Макс не отказывался, но никого близко к себе не подпускал. Он был сам по себе. Его окружение Примакова не вдохновляло. Карьеристы и временщики. Потом они стали собираться втроем с Маслюковым. А затем и Геращенко присоединился с Глазьевым. На этот раз вся пятерка была в сборе и Примаков начал разговор под шашлык и картошку печеную на углях, с черным хлебом.
– Макс, - начал Примаков, - мы тут подумали и тебе хотим предложить стать президентом страны. – вот какая коллизия.
– Евгений Максимович! Вы, конечно большой политик, - перебил его Макс, - но страна то называется Россия и ей принять президента – татарина не просто. Более того – она его не примет. Так и о чем тут говорить. Президент страны должен быть русским. Не по крови, а по фамилии. Вот вы же не русский по крови. А Президент. Выступай вы под своей настоящей фамилией вас бы говном закидали. Или я в чем-то не прав? Так что давайте больше не будем об этом говорить – нет смысла. Вы кадровый политик и им и останетесь со всеми вашими опытами в журналистике и разведке. И всякими премиями и орденами. Я же технократ и мне политика не интересна. До тех пор, пока она не касается моей безопасности. Моя безопасность меня пока не беспокоит. Как и безопасность моей страны. Но будущие вызовы не могут меня оставлять вне политики. Но мне это зачем быть на острие? Меня будут полоскать на всех площадках за любые мои решения. Моя семья будет под микроскопом общественного мнения. Я буду постоянно под обстрелом СМИ.
Ради чего? У меня нет жажды власти. Мне и так хорошо. Мне не нужны атрибуты этой земной власти. У меня и так все есть, что мне надо. Найдите себе смертника и его пестуйте, чтобы он не обосрался во власти. Он будет фотогеничен и красив, сумеет правильно говорить и хорошо выглядеть на дебатах. Я же своего оппонента просто погашу на дебатах, потому как просто умнее его. А народ не любит умное начальство. Он любит красивое. Так что нет. Это мой ответ.
– С тобой всегда проблемы, - проворчал Примаков.
– Вы не с того начинаете, господин президент, - продолжил Макс. – Вы тут и явное и теневое правительство и вы решаем кто и что будет со страной. И как вы решите так и будет. Это просто теория власти. Вот тут и сейчас собралась властная группа, которая и будет рулить страной следующие лет пятьдесят или поболее. Вам нужно подобрать лицо власти для представления народу. И оно должно быть безупречно. Но вам нужны рычаги власти. А их нет пока. Вы не старая земельная аристократия, не нувориши с баснословными счетами в банках, не силовики с ядерной дубиной в зубах. Вам надо формировать элиту власти, новую элиту. Которая вас превзойдет и предположит новые варианты развития. Но пока вы тут власть и вам решать как и что. Я смогу вам представить человек пять для работы во власти, но они все молодые и пока заканчивают вузы. Но они на голову выше остальных. И они очень умные и могут войти в новую элиту. Вообще в элиту должен быть вход по мозгам. Я могу готовить таких человек десять за раз и раз в два года. Больше у меня не получается, но могу всех прогнать через свой тестер и сказать годен человек работать мозгами или у него только мозг обезьянки.
– Ты что имеешь ввиду, - спросил Примаков.
– Да ничего особенного, - ответил Макс.
– Просто систему отбора во власть. Мои тесты и сопровождение выбранных. Причем учтите, что тут семейственность не работает. Мозг очень вариативен. Он не наследует лучшие или худшие признаки родителей. Он гениально изменчив. Пока никто не может определить на уровне эмбрионального развития во что превратится зародыш человека – в человека или в его далекого предка. Мы можем выявлять наиболее одаренных по мозгам в возрасте 16-17 лет в период окончания пубертатного периода для работы в той или иной ипостаси. Но мы не можем гарантировать лояльность отобранного системе. Потому как основы, заложенные ему в раннем детстве мы не видим. И они могут вылезти в процессе учебы, или не могут быть выявлены совсем. Потому как испытуемый умен и не преминет обмануть систему.