Ночные кошмары и фантастические видения (сборник)
Шрифт:
Сердце немного успокоилось, я судорожно выдохнул воздух. Хватит. Не надо себя накручивать.
Доехав до места, с которого я оценивал маскировку ямы, я остановил машину и достал домкрат из груды всякой всячины, валявшейся в кузове. С трудом превозмогая пронзительную боль в спине, я поднял заднюю часть микроавтобуса, открутил болты, крепившие колесо, снял его – они увидят, что кто-то сломался, когда
(если)
будут проезжать, – и закинул внутрь. Раздался звон битого стекла. Мои запоздалые опасения повредить камеру придется
Я вернулся к кабине, достал бинокль и направился к развилке. Прошел развилку, с трудом забрался на вершину следующего подъема, шаркая и спотыкаясь, как древний старик. Поднявшись туда, я направил бинокль на восток.
С этого места были видны примерно три мили дороги, плюс еще некоторые отрезки на две мили восточнее. На шоссе сейчас находилось шесть машин, растянутых, как бусины на длинной нитке. Первой, на расстоянии меньше мили, ехала какая-то иномарка, «датсун» или «субару». За ней шел пикап, за пикапом – что-то похожее на «мустанг». Остальные обозначались лишь блеском хрома и стекла под солнцем пустыни.
Когда приблизилась первая машина – все-таки «субару», – я выставил руку, подняв большой палец. Разумеется, я и не предполагал, что меня в таком виде кто-нибудь подвезет, потому не был разочарован, когда женщина за рулем – дамочка с дорогущей прической, – испуганно взглянув на меня, вся напряглась и проехала вниз по склону, в объезд.
– Помойся сначала, приятель! – проорал мне водитель пикапа полминуты спустя.
«Мустанг» оказался на самом деле «эскортом». За ним проследовал «плимут», потом «виннебаго», в котором, судя по звукам, целая армия бесноватых детей затеяла драку подушками.
Машины Долана я не видел.
Я посмотрел на часы. 11:25 утра. Если он вообще покажется, то это будет уже очень скоро. Его выход.
Стрелки часов медленно дотащились до 11:40, но Долана по-прежнему не было. Только «форд» последней модели и катафалк, мрачный, как грозовая туча.
Он не приедет. Поехал по федеральной автостраде. Или полетел.
Приедет.
Нет, не обманывай себя. Ты ведь боялся, что он почует опасность – и так и случилось. Он сменил маршрут.
Очередной отблеск хрома на горизонте. Большая машина. Достаточно большая для «кадиллака».
Я упал на живот, упер локти в дорожный гравий и прижал бинокль к глазам. Машина исчезла за горбом дороги… опять показалась… скрылась за поворотом… и показалась вновь.
Да, это был «кадиллак». Но не серый – машина была темно-салатовой.
Затем последовали тридцать самых ужасных и томительных секунд в моей жизни; тридцать секунд, которые длились, казалось, все тридцать лет. Где-то в глубине души я уже поверил, что Долан поменял свой старый «кадиллак» на новый. Он и раньше менял машины, и хотя раньше среди его «кадиллаков» никогда не бывало зеленых, ничто не мешало ему в этот раз взять зеленую.
Но мой внутренний голос приводил аргументы: «кадиллаков» на шоссе и дорогах, соединяющих Вегас и Лос-Анджелес, пруд пруди, и вероятность того, что этот зеленый
Пот заливал мне глаза, все расплывалось, и я убрал бинокль. В решении этой проблемы он все равно мне не поможет. Когда я смогу разглядеть пассажиров, будет уже поздно.
Времени нет! Давай! Бегом к знаку, накрывай его, пока есть возможность! Он же уйдет!
А знаешь, что произойдет, если сейчас закрыть предупреждение об объезде? В твою ловушку попадутся двое богатых старичков, которые едут в Лос-Анджелес повидаться с детьми и свозить внуков в Диснейленд.
Давай же! Скорее! Это он! Это твой единственный шанс!
Правильно. Единственный шанс. Поэтому не проворонь его, загнав в ловушку этих людей.
Это Долан!
Это НЕ Долан!
– Перестаньте, – взвыл я, хватаясь за голову. – Перестаньте, перестаньте, ради Бога!
Приближавшуюся машину уже было слышно.
Долан.
Старики.
Женщина.
Тигр.
Долан.
Стари…
– Элизабет, помоги мне! – взмолился я.
Дорогой, этот человек никогда в жизни не покупал зеленый «кадиллак». И никогда не купит. Разумеется, это не он.
Головная боль мгновенно отступила. Я сумел подняться на ноги и поднять руку.
В машине сидели не старики. Туда набилась целая компания: что-то очень похожее на двенадцать вегасских хористок под командованием какого-то Папика, одетого в самую большую ковбойскую шляпу, которую я видел в жизни, и самые темные солнцезащитные очки. Перед тем как «кадиллак» вильнул в объезд, одна из хористок продемонстрировала мне из окна свою голую попку.
Чувствуя себя выжатым как лимон и полностью опустошенным, я снова поднес бинокль к глазам.
И увидел его.
На этот раз никаких сомнений: именно тот «кадиллак» выехал из-за поворота на участок дороги, который полностью просматривался с моего холма. Серый, как небо над головой, он с удивительной четкостью выделялся на фоне тускло-коричневых холмов на востоке.
Это был он. Долан. Мои долгие терзания, сомнения и нерешительность сразу же показались мне глупыми и рассеялись без следа. Это был Долан, и мне даже не нужно было присматриваться к его серому «кадиллаку» для того, чтобы это понять.
Не знаю, мог ли он меня чувствовать… но я его чувствовал. Нутром чуял, как говорится.
Долан приближался. Это придало мне сил, и я побежал.
Вернувшись к большому знаку «ОБЪЕЗД», я скинул его в кювет, надписью вниз, укрыл куском холста песочного цвета и закидал песком опустевшие стойки. Общее впечатление от этих процедур не дотягивало до мастерской имитации полосы шоссе, но было вполне удовлетворительным.