Ночные крылья
Шрифт:
– А у тебя есть ответы на эти вопросы? – спросил я.
– На некоторые, – признался Базиль. – Лишь на некоторые.
– О происхождении гильдий?
– Дабы придать упорядоченность и смысл обществу, потерпевшему поражение и упадок, – сказал он. – В конце Второго Цикла все перемешалось. Ни один человек не знал ни своего места, ни своего предназначения. По нашему миру шагали надменные пришельцы, считавшие всех нас ничтожествами. Необходимо было установить некие твердые ориентиры, помогавшие человеку осознать свою ценность по сравнению с другими. Так появились первые гильдии: Доминаторы, Мастера, Купцы, Землевладельцы,
– Но ведь Перерожденцы тоже не имеют гильдии! – сказала Авлуэла.
Летописец впервые удостоил ее взглядом:
– Кто ты, дитя?
– Воздухоплавательница Авлуэла. Я путешествую с этим Наблюдателем и этим Перерожденцем.
– Как я здесь рассказывал Перерожденцу, – сказал Базиль, – в те давние времена подобные ему имели свою отдельную гильдию. Гильдия была распущена тысячу лет назад по приказу Совета Доминаторов после попытки бесчестной группировки Перерожденцев взять под контроль святые места Джорслема, и с того времени они не имеют гильдии, занимая место чуть выше Кастратов.
– Я никогда не слышал об этом, – признался я.
– Ты не Летописец, – самодовольно сказал Базиль. – Это наше ремесло – открывать прошлое.
– Верно. Верно.
– А сегодня сколько гильдий? – спросил Гормон.
– По крайней мере, сто, мой друг, – неопределенно ответил Базиль. – Одни довольно малочисленны, другие существуют лишь в отдельных местах. Я изучаю лишь самые первые гильдии и их непосредственных преемников. То, что произошло за последние несколько сотен лет, составляет область интереса других исследователей. Мне запросить для тебя информацию?
– Не бери в голову, – сказал Гормон. – Это было всего лишь праздное любопытство.
– Твое любопытство неплохо развито, – заметил Летописец.
– Просто я нахожу мир и все, что в нем есть, чрезвычайно увлекательным. Разве это греховно?
– Странно, – сказал Базиль. – Не состоящие в гильдиях редко выходят за пределы своих собственных горизонтов.
Их разговор прервал Сервитор. С благоговейным трепетом он остановился перед Авлуэлой и сказал:
– Принц вернулся. Он желает твоего общества во дворце, прямо сейчас.
В глазах Авлуэлы мелькнул ужас. Но отказаться было немыслимо.
– Я должна пойти с тобой? – спросила она.
– Пожалуйста. Ты должна быть одета и надушена. Он также желает, чтобы ты пришла к нему с развернутыми крыльями.
Авлуэла кивнула. Сервитор повел ее прочь.
Мы еще немного постояли на пандусе. Летописец Базиль рассказывал о прошлом Роума. Я слушал, а Гормон всматривался в сгущавшуюся тьму. В конце концов у Летописца пересохло горло. Он извинился и величаво удалился. Несколько мгновений спустя во дворе под нами открылась дверь, и появилась Авлуэла. Она шла пошатываясь, как будто состояла в гильдии Сомнамбулистов, а не Воздухоплавателей. Она была голой под прозрачными одеждами, и в свете звезд ее хрупкое тело казалось призрачно-белым. Ее крылья были расправлены и медленно трепетали, словно в такт ударам сердца. Один Сервитор взял ее за локти.
– Улетай, Авлуэла, улетай! – прорычал Гормон. – Беги отсюда, пока это возможно!
Она скрылась в боковом входе во дворец.
Гормон посмотрел на меня:
– Она продала себя принцу, чтобы дать нам крышу над головой.
– Похоже на то.
– Я мог бы разнести в щепки этот дворец!
– Ты ее любишь?
– По-моему, это очевидно.
– Успокойся, – посоветовал я. – Ты необычный человек, но все же Воздухоплавательница не для тебя. Особенно та, что делила ложе с принцем Роума.
– Она идет к нему из моих рук.
Я был сражен наповал его признанием:
– Ты познал ее?
– Не раз, – ответил он с печальной улыбкой. – В момент экстаза ее крылья дрожат, как листья в бурю.
Чтобы не свалиться во двор, я схватился за перила пандуса. Звезды кружились над головой, старая луна и два ее спутника подпрыгивали и качались. Я был потрясен, хотя и не понимал причину своего состояния. Был ли это гнев на Гормона за то, что этот наглец осмелился нарушить букву закона? Или проявлением моих псевдоотцовских чувств к Авлуэле? Или же обыкновенная зависть к Гормону за то, что тот осмелился совершить грех, на который я не способен физически, хотя в душе желал его?
– Они могут выжечь за это твой мозг, – сказал я. – Могут перемолоть твою душу. И вот теперь ты делаешь меня соучастником.
– Что из этого? Принц повелевает и получает свое – но до него там побывали и другие. Я должен был сказать кому-то.
– Хватит. Довольно.
– Мы увидим ее снова?
– Принцы быстро устают от своих женщин. Несколько дней, а может, даже всего одна ночь – и он вышвырнет ее за дверь. И тогда, думается мне, нам придется покинуть эту гостиницу, – вздохнул я. – По крайней мере, мы узнаем это через несколько ночей, хотя это и дольше, чем мы заслужили.
– Куда ты пойдешь потом? – спросил Гормон.
– Останусь еще некоторое время в Роуме.
– Даже если тебе придется спать на улице? Похоже, здесь нет особого спроса на Наблюдателей.
– Как-нибудь переживу, – ответил я. – А потом отправлюсь в Перрис.
– Учиться у Летописцев?
– Чтобы увидеть Перрис. А ты? Что тебе нужно в Роуме?
– Авлуэла.
– Довольно, хватит об этом!
– Уговорил, – ответил Перерожденец с горькой улыбкой. – Но я останусь здесь до тех пор, пока принц не пресытится ею. Тогда она будет моей, и мы найдем способ выжить. Люди вроде меня весьма находчивы. Нужда заставляет нас быть такими. Возможно, мы на какое-то время найдем жилье в Роуме, а затем последуем за тобой в Перрис. Если, конечно, ты готов путешествовать вместе с уродливыми мутантами и неверными Воздухоплавательницами.
Я пожал плечами:
– Увидим, когда придет время.
– Тебе когда-нибудь доводилось бывать в обществе Перерожденца?
– Нечасто. И недолго.
– Для меня это великая честь. – Он побарабанил пальцами по парапету. – Не прогоняй меня, Наблюдатель. У меня есть причина, чтобы остаться с тобой.
– Какая?
– Хочу увидеть твое лицо в тот день, когда твои машины скажут тебе, что вторжение на Землю началось.
Я понурил плечи.
– Тогда ты останешься со мной надолго.