Ночные свидания

Уиллис Клер

Джейкоб не торопился, он понимал, что все надо делать не спеша, дабы не испортить доставляемое им наслаждение. Ошибся он только в одном: не предупредил ее о том, насколько сильны, глубоки и красочны будут ее ощущения. Санни словно балансировала на краю бездны — между жизнью и смертью, отчего острота ее переживаний усиливалась многократно. Каждая жилка, каждый нерв внутри ее дрожали от невыразимого наслаждения. Дурманящее состояние охватило ее целиком — от головы до пят. Все тело вибрировало от удовольствия, превратившись в сгусток сплошного наслаждения. Они слились с Джейкобом, нет, не в обычном плотском соединении, а в каком-то глубочайшем нераздельном

соитии. Слияние тел и сердец оказалось настолько полным и органичным, что Санни поняла: ее жизнь переменилась навсегда. Теперь, что бы ни случилось, она уже никогда не станет прежней.

Глава 14

Джейкоб бежал, огибая толстенные стволы эвкалиптов, перепрыгивая через поваленные деревья и низкорослые кустарники. Его ноги едва касались земли, так стремителен был его бег. Спящую Санни он оставил на крыше форта. Сидеть рядом с ней и ждать, когда она проснется, у него не было терпения. Все его нервы натянулись до предела, и он решил, что охота за каким-нибудь животным поможет сбросить нервное напряжение. Но даже во время бега его не покидали беспокойные мысли о Ричарде и Совете, над которыми иногда брало вверх тайное, но огромное желание сделать Санни своей.

Погоня за шестилетним красавцем оленем — вот что увлекло Джейкоба. Он летел, улавливая обострившимися до предела чувствами разные лесные звуки — и далекий стук дятла, и скрип термита. Олень напрямую продирался через кусты, надеясь оторваться от своего преследователя. Но все его усилия были тщетными. Уставшее животное не могло соперничать с быстроногим Джейкобом. Он просто наслаждался охотой, радуясь возможности дать волю своим способностям. Выбившийся из сил олень перешел на шаг. Джейкоб настиг измученное животное и, повалив, отпил немного крови, затем отпустил на волю. От избытка энергии и жизнерадостности Джейкоб не подпрыгнул, а скорее взлетел над землей словно птица.

Но вдруг им овладела тревога, как будто разлитая в воздухе. Джейкоб припал к земле и замер, прислушиваясь. Олень, с треском раздвигая ветви, уходил все глубже в чащу. Джейкоб напряженно ждал, готовый отразить нападение.

Из-за огромного дерева вышел улыбающийся Энцо Риццоли, поправляя винно-красный галстук на фоне рубашки шоколадного цвета. Как обычно, он удивлял своей безвкусицей. На пальцах блестело три золотых кольца, а на запястье матово сиял золотой браслет. Они обменялись учтивыми поклонами, которые были в ходу в те далекие времена, когда Энцо и Джейкоб еще были людьми.

— Потрясающее зрелище, Джейкоб. Давненько я не видал ничего подобного.

— Не издевайся, — проворчал Джейкоб, но без всякой злобы.

Энцо похлопал его по плечу.

— Ты был несколько медлителен.

— Что ж тут удивительного. Я охотился ради удовольствия, — парировал Джейкоб. — Итак, что тебя привело в эти места?

— Тебя хочет видеть Сципио.

— Где он?

— Тут, недалеко.

Они вышли на опушку леса, где на пустой парковочной стоянке в одиночестве чернел «эскалад». Джейкоб увидел в автомобиле двух вампиров. Женщину, сидевшую за рулем, и накачанного блондина в костюме, который едва ли не трещал по швам на бугрящихся мышцах. На мужчине были темные очки, хотя солнце еле-еле поднялось над горизонтом, вокруг шеи краснел свежий шрам.

— Что случилось с твоим напарником? — поинтересовался Джейкоб.

— Лазарус опробовал на нем трюк с серебряной цепочкой, — неохотно признался Энцо. — Бедняга даже не подозревал о подобной уловке. Он наивно полагал, что непобедим

после того, как стал вампиром.

— Где Сципио? — встревоженно спросил Джейкоб, ощутив внезапный выброс адреналина. У него и в мыслях не было вступать в схватку с Энцо или его приятелем, однако у его тела, похоже, была иная точка зрения.

— Мне запрещено говорить об этом, — ответил Энцо.

— Брось, парень. Давай говори в чем дело.

Джейкоб знал, что Энцо не станет лгать ему, они ведь были приятелями. Познакомились они в Европе давным-давно, когда только что стали вампирами. Они оба были молоды и в вампиров превратились отнюдь не по доброй воле. Энцо сделала вампиром собственная мать, которая превратила в вампиров всю свою семью для того, чтобы сохранить свою тайну. Впрочем, попытка скрыть от людских глаз принадлежность к вампирам оказалась бесполезной. Энцо и Джейкоб оба были военными и оба вошли в Совет с целью поддерживать порядок в жизни, которая без этого утратила бы для них всякий смысл. Энцо вздохнул:

— Тебя вызывают на срочное собрание Совета.

Образ Санни возник перед глазами Джейкоба.

— А нельзя ли чуть попозже? Сейчас у меня кое-какие дела.

Энцо улыбнулся с извиняющим видом:

— Боюсь, что нет.

— Тебе известно, для чего меня вызывают?

Энцо пожал плечами и недоуменно оттопырил нижнюю губу:

— Нет, мне ничего не говорили.

Джейкоб забрался на заднее сиденье. Автомобиль рванул с места и помчался на восток по дороге, идущей вдоль океана навстречу восходящему солнцу. Женщина-вампир за рулем знала, что такое скорость. Машина летела то по своей, то по встречной полосе, то обгоняя, то уклоняясь от столкновения с другими машинами, которые казались медленно ползущими телегами. В глазах обычного человека подобная езда выглядела бы намеренным самоубийством, но для вампиров с их мгновенной реакцией такая скорость была обыкновенной. Меньше чем через две минуты они подъехали ко Дворцу изящных искусств, великолепному зданию, построенному специально для Панамской Тихоокеанской выставки в 1915 году. Женщина-водитель, не говоря ни слова, высадила пассажиров и тут же скрылась.

— Скройтесь из виду, — сказал Энцо, и Джейкоб сразу стал невидимым. Однако у молодого вампира дело не заладилось. Его светящаяся фигура то исчезала, то опять возникала, угасая и снова мерцая, словно неисправная лампочка. Энцо хлопнул его по спине. — Сконцентрируйся, Патрик, — недовольно буркнул он. — Ты слишком рассеянный.

Патрик перестал ходить взад и вперед, сгорбился, и через миг его не стало видно. Из-за угла появились два человека, бегущие трусцой, они пробежали мимо Патрика на расстоянии меньше вытянутой руки, и ему, чтобы избежать столкновения, пришлось отскочить в сторону. Обогнув пруд перед Дворцом искусств, трое вампиров подошли к фасаду здания. Энцо улыбнулся при виде колонн в коринфском стиле, на капителях которых стояли скульптуры девушек в древнеримских нарядах. Остатки былого величия напомнили Энцо его родной Рим.

— Буено сера, синьорины. — Энцо вежливо поздоровался с мраморными изваяниями. Маленькая процессия прошла между двух колонн и остановилась перед замшелой потрескавшейся стеной. Энцо вытянул руку и принялся ощупывать каменную поверхность. Наконец он нажал на что-то, и в стене возник проход. Пропустив спутников вперед, Энцо опять надавил на стену, и проход исчез. Они стояли на небольшой площадке, от которой вниз шла узкая сырая лестница. Лестница не освещалась, но вампирам не требовался свет.