Ночные всадники
Шрифт:
Он ударил в гонг; появился китаец.
— Фанг, лимонада!
Затем он обратил внимание на Муна, который продолжал стоять на ступеньке, у самой веранды.
— А вы разве не можете найти дороги на кухню? Мои слуги позаботятся о вас.
Мун вспыхнул. В его глазах блеснул огонек, предвещавший приступ гнева. Его кулаки судорожно сжались, но вдруг он почувствовал на себе умоляющий взгляд Фелиции. Мрачно нахмурившись, он ушел.
Китаец принес на подносе высокий бокал с искрящимся, вспенившимся напитком.
— Лед! —
— Да. У меня не много его осталось. Это как раз напомнило мне, что послезавтра придет пароход, и вы тогда можете вернуться в Папити. Жаль, что ваше пребывание здесь будет кратковременным.
Она молча глотала холодный лимонад.
— Нет ли у вас папирос? — со вздохом спросила она.
Снова Блэкбирд ударил в гонг. Китаец принес пачку английских папирос, и она жадно закурила. Хозяин беспокойно следил за ней, нервно теребя бороду. В его взгляде было что-то неприятное. Наступило неловкое молчание, которое прервала Фелиция.
— У вас тут, по-видимому, хорошие плантации. А почему вокруг пальм надеты жестяные обручи?
— Чтобы крысы не взбирались на деревья. У нас водится много крыс.
— А змей не водятся в этих местах?
— Нет. Это рай без змей.
— Если не считать, я полагаю, белокожих, которые прививают здесь цивилизацию и болезни.
— О, это ерунда. Туземцы живут теперь в лучших условиях, чем когда-либо.
— Да, это действительно славное место.
— Совершенно верно. Это хорошее имение, но эксплуатация его обходится очень дорого. Оно требует огромных затрат и когда-нибудь сулит большие барыши.
— Простите, вы — владелец?
— Да и нет. Фактически я считаюсь владельцем, но формально являюсь только управляющим. Видите ли, настоящий владелец живет далеко отсюда и не интересуется здешними делами. Все находится в моих руках. Меня зовут Гридлей, Кальвин Гридлей. Разрешите узнать ваше имя? Мисс…
— Нет, не мисс, миссис, — она колебалась одно мгновение. — Миссис Смит, — добавила она.
— Разрешите, в таком случае, предложить вам, миссис Смит, воспользоваться комнатой моей жены, которая сейчас находится в отъезде.
Кальвин Гридлей умолк и, не спуская глаз с Фелиции, крикнул:
— Мауера!
Появилась юная таитянка, увенчанная пышными яркими цветами.
— Помоги этой леди умыться и переодеться, — приказал он. — И, вообще, позаботься, чтобы она ни в чем не нуждалась.
Туземка почтительно поклонилась.
— Прошу вас следовать за мной, леди!
Через некоторое время Фелиция при помощи туземки умылась и переоделась в туземное платье, так как других нарядов не оказалось. Мауера заботливо причесала ей волосы по моде таитянских красавиц.
Посидев немного у открытого окна, Фелиция вышла на веранду и спустилась на лужайку. Невдалеке от дома она увидела Муна
— Как вам нравится мой наряд, Джек Мун? Разве я не похожа теперь на чистокровную таитянку?
Он восторженно глядел на нее, будучи не в состоянии что-либо сказать.
— Что же, неужели я вам не нравлюсь? — спросила она, кокетливо наклонив голову. — А впрочем, лучше скажите мне, как вы устроились здесь?
Джек пожал плечами, и Фелиция поняла, что он чем-то недоволен.
— Скажите, пожалуйста, Джек Мун, нет ли у вас с собой револьвера?
— Увы! Мой браунинг заржавел во время нашего морского приключения. Я вычистил его, но у меня нет патронов. Почему вы спрашиваете?
— О, это неважно. Хотя… этот дом имеет странное устройство, комнаты в нем не сообщаются непосредственно с верандой. Знаете ли, всегда лучше быть начеку. Трудно сказать, что нас ожидает. Ага! Вот и Блэкбирд идет.
Кальвин Гридлей приблизился к ним и злобно взглянул на Джека Муна. Он уж готов был сказать какую-то грубость, но заметил недовольный взгляд Фелиции.
— Очаровательно! — воскликнул он. — Я восхищен вами, миссис Смит. Прекрасная таитянка. О, вам следовало бы поселиться здесь навсегда. — Он посмотрел вслед удалявшемуся Муну. — Кто этот грубиян? Мне он очень не нравится.
— А мне он очень нравится, — сказала Фелиция.- Я уверена, что он самый красивый мужчина, какого я когда-либо встречала. У него манеры истинного джентльмена. Кроме того, не забывайте, он спас мне жизнь.
Гридлей слегка нахмурился.
— Я постараюсь это запомнить, — сухо заметил он. — А теперь прошу вас к обеду, миссис Смит.
Обед был подан на балконе, прислуживала красавица Мауера. Кальвин Гридлей ел очень мало, курил одну папиросу за другой и непрестанно глядел на Фелицию. В его движениях и словах чувствовалась какая-то нервозность, и это не укрылось от ее бдительности.
Он казался усталым и даже дважды прикрыл рот салфеткой, чтобы скрыть зевоту.
Простате, — пробормотал он.
— Бедный мистер Гридлей! Вы, вероятно, слишком много работаете?
Он вяло кивнул головой и впал в апатию.
Фелиция перестала обращать на него внимание и, будучи голодной, занялась обедом, состоявшим из очень вкусных блюд.
Ей трудно было отделаться от неприятного впечатления, которое производил на нее Кальвин Гридлей, и она с усмешкой подумала о том, что он сказал бы, если бы узнал, кем она была в действительности. Она старалась узнать у него что-нибудь о его плантациях, но он впал в странное молчание. Наконец обед кончился, и они расстались.
Войдя в предоставленную ей комнату, Фелиция внимательно осмотрела ее. Мауера оставила ей широкий ночной халат, но она не стала его надевать и, спустив оконную штору, легла на кровать не раздеваясь.