Ночные ястребы
Шрифт:
В длинном коридоре, который вел к подъемнику, Мартин остановился, чтобы взглянуть на городские огни внизу. В кромешной тьме сияли тысячи мерцающих огоньков.
— Я часто прохожу здесь, — сказала Бриана, — и никогда не устаю от этого вида. — Мартин согласно кивнул. — А твой дом, он похож на Арменгар?
Мартин не смотрел на нее.
— Крайди? — произнес он задумчиво. — Нет. Мой замок кажется крошечным по сравнению с крепостью, а город Крайди размером не больше одной десятой этого города. У нас нет гигантской стены вокруг, а люди не вооружены. Это мирное место, или, по крайней мере, так мне кажется сейчас. Раньше я, бывало,
— Амос рассказывал мне об океанах. — Она склонила голову, как будто размышляя. — Это так странно, столько воды.
Мартин засмеялся, его волнение исчезло.
— Да, океан может быть страшным, странным и могучим. Я никогда не любил корабли, но мне приходилось плавать, и через какое-то время начинаешь понимать, каким прекрасным может быть море. Оно как… — Он остановился, пытаясь подыскать слова. — Тебе лучше расскажет Лори или Амос. Они умеют находить слова, которых мне не хватает.
Она положила руку ему на плечо.
— Я бы предпочла услышать их от тебя. Бриана повернулась к окну, пламя факела осветило ее лицо, черные волосы в полутьме казались высоким венцом. Она долго молчала, а потом посмотрела на Мартина.
— Ты хороший охотник?
Мартин вдруг усмехнулся, чувствуя себя дураком.
— Да, очень хороший. — Оба понимали, что это не пустое хвастовство, как и то, что в его словах нет и фальшивой скромности. — Меня обучали эльфы, и среди людей я знаю лишь одного, кто стреляет лучше.
— Я люблю охоту, но теперь, когда приходится командовать отрядом, у меня мало времени. Может быть, мы сможем улучить время и поискать дичь. Здесь охота более опасна, чем в твоем Королевстве, ведь пока мы охотимся, могут охотиться и на нас.
Мартин холодно ответил:
— Я уже имел дело с моррелами.
Она открыто посмотрела на него.
— Ты очень сильный человек, Мартин. — И, положив ладонь ему на руку, она добавила:
— И, я думаю, ты еще и добрый. Я Бриана, дочь Гвиннат и Гуртмана, из рода Алвин. — Слова эти звучали официально, но в них было нечто глубокое, как будто она пыталась открыть ему себя, дотянуться до его сердца.
— Я Мартин, сын Маргарет… — за многие годы он впервые подумал о матери, красивой служанке при дворе герцога Брукала, — и Боуррика из рода Данниса, первого из кон Дуанов. Меня еще называют Мартин Длинный Лук.
Она пристально смотрела ему в лицо, как будто изучая каждую черточку. Выражение ее лица изменилось, когда она улыбнулась. При виде ее улыбки Мартин почувствовал, как в его груди заполыхал пожар. Она засмеялась.
— Это имя подходит тебе, Мартин Длинный Лук. Ты такой же высокий и могучий, как и твое оружие. Есть ли у тебя жена?
Мартин тихо ответил:
— Нет. Я… я никогда не встречал никого… Я не умею обращаться со словами…
Она прикоснулась кончиками пальцев к его губам.
— Я понимаю.
Внезапно Мартин обнаружил, что обнимает девушку, ее голова прижималась к его груди, но как это получилось, он не знал. Он держал Бриану очень осторожно, словно при легчайшем движении она могла исчезнуть.
— Я не знаю, как вы поступаете в таких случаях в Королевстве, Мартин, но Амос говорит, что вы избегаете говорить открыто о вещах, которые в Арменгаре воспринимаются как сами собой разумеющиеся. Не знаю, так ли это. Но я не хочу быть одна сегодня ночью. — Она опять заглянула ему в лицо, и он увидел и желание, и страх, и доверие. Тихо, почти неслышно, она спросила:
— Так же ли ты нежен, как и силен, Мартин Длинный Лук?
Мартин посмотрел ей в глаза и понял, что слов не нужно. Он долго молча держал ее в своих объятиях. Потом она отодвинулась, взяла его за руку и повела в свою комнату.
Арута долго сидел, наблюдая за Гаем. Протектор Арменгара был погружен в свои мысли, рассеянно прихлебывая эль. Тишину нарушал лишь треск поленьев в очаге. Наконец Гай промолвил:
— Больше всего мне не хватает здесь вина. Бывает, что оно как ничто другое подходит к определенному настроению, ты не находишь?
Арута кивнул, отпив эль из своей кружки.
— Амос рассказал нам о вашей потере.
Гай рассеянно махнул рукой, и Арута понял, что тот уже немного захмелел: его движения не были столь уверенны и сдержанны, но речь оставалась связной и четкой. Гай тяжело вздохнул.
— Это скорее твоя потеря, Арута. Ты никогда ее не видел.
Арута не знал, что, сказать. Он вдруг почувствовал раздражение, как будто его вынудили наблюдать за чем-то очень личным, разделять горе человека, которого он должен был ненавидеть.
— Вы сказали, что нам надо поговорить. Гай.
Гай кивнул и отодвинул кружку. Он все еще смотрел в пустоту.
— Ты мне нужен. — Он повернулся лицом к Аруте. — Мне нужна помощь Королевства по крайней мере, и это означает помощь Лиама. — Арута жестом попросил Гая продолжать. — Лично для меня не важно, хорошо или плохо ты обо мне думаешь. Но совершенно очевидно, что мне нужно, чтобы меня приняли в качестве предводителя этих людей.
Гай погрузился в молчание. Потом он продолжил:
— Я думал, что на Аните женится твой брат. Это укрепило бы его право на престол. Хотя он стал королем еще до того, как мог подумать об этом. Родрик оказал нам всем услугу, когда воспользовался предсмертным проблеском сознания. — Гай сурово посмотрел на Аруту. — Анита — прекрасная молодая женщина. Я не хотел жениться на ней, просто одно время в этом была необходимость. После я бы позволил ей жить… своей жизнью. Но так лучше. — Он откинулся на спинку кресла. — Я пьян. Мои мысли разбредаются.
Гай прикрыл глаз, и Арута подумал, что он просто уснул, однако Гай заговорил:
— Амос рассказал тебе, как мы добрались до Арменгара, поэтому я не стану повторяться. Но есть и другие вещи, которых он не касался. — Он опять надолго замолчал. — Твой отец говорил когда-нибудь, почему наши отношения были такими напряженными?
Арута постарался ответить спокойно:
— Он говорил, что вы были в сердце каждого заговора при дворе против Западных земель Королевства и использовали свою близость к Родрику, чтобы подорвать положение отца.