Нокаут чемпиону. Вторая часть
Шрифт:
– С ума сошёл? – обалдел от такого предположения Мелихов. – Нет, конечно. Просто придётся… кое-что ей компенсировать.
– Ясно… Жаль. Леночка очень страдает… Вдруг деньги понадобятся сразу?
Игорь ударил кулаком по воздуху.
– Серёга! – позвал он. – Серый, сколько стоит моя машина?
– Чё? – Белозерцев откликнулся из глубины столовой, где доедал ароматное узбекское кушанье.
– Сколько моя тачка стоит?
– Ну, тысяч сто баксов, я думаю. Ей всего года три, да? Минимум – девяносто – девяносто пять. А что? Загнать хочешь? Подожди, вот я разбогатею, тогда куплю.
– С чего это ты вдруг разбогатеешь? – пожал плечами Мелихов.
– Игорь, Игорь, это уже какой-то психоз, – начал вразумлять его доктор. – Думаю, можно будет уговорить Чернявского сделать операцию в кредит. Заработал миллион долларов, а не знаешь, где найти десять тысяч. Абсурд.
– Ты с Оленькой дела не имел, – возразил ему Серый. – Где эта дама пройдёт – и двух рублей не останется. Об чем речь-то? Про Ленку?
– Про неё, про неё, – подтвердил Марк.
– Здоровье в кредит – плохая примета! – заявил Белозерцев. – А что, у тебя от Германии совсем ничего не осталось? Сумма-то небольшая, скажем.
– Смеяться будешь, если скажу, сколько осталось. Только чтобы этот дом содержать да зарплату вам всем платить… Охрана одна грёбанная сколько съела! А Насте скоро в школу. В какую попало её не отдам – хорошая, говорят, около лимона в год стоит. Да и проели мы всё в расчете на этот бой…
– О, а ты «Лексус» Викусин продай и домик! Хватит вам и здесь на двоих.
– Да пошёл бы ты! – отвернулся от него Мелихов. – Ладно, дело не в этом. Ты прав, Марик, десять-то штук по любому найду. Только… не возьмёт она у меня.
– Это точно! – удовлетворённо заметил Серый. – Зато от меня возьмёт. Сделаем, как будто от меня.
– Ага, разбежался! – Игорь одарил его презрительным взглядом. – Через кого угодно, только не через тебя. Может, через её мать попробовать?
– Есть ещё варианты, – предложил доктор. – Можно попросить Чернявского особым образом преподнести ситуацию Лене. Мол, интересный случай, пишу диссертацию… Поэтому для вас, мол, всё будет бесплатно.
– Не поверит…
– Отчего же? Такое практикуется. Только за лекарства возьмут с неё, вот и всё. А заплатишь ты.
– Ладно, хорош бренчать! – снова встрял Белозерцев. – Пусть сперва этот дядя скажет, что можно, а что нельзя, и не вздумает резать Ленку без полной проверочки!
Врач уехал, а Мелихов отправился в тренажерку, даже не позвав обленившегося за эти несколько дней Виктора. Разделся и принялся быстро лупить по самой маленькой груше – так ему всегда легче думалось. Ленкину операцию, он твёрдо решил, оплатит любой ценой. Займёт, выкрутится – не такие огромные деньги. Если подумать, Вике на шмотки уходило не меньше.
Но в целом положение, действительно, сложное. В ожидании призовых «проели» последнее. Спасибо, что хватает пока на основные траты – дом, персонал… Продажа машины всех проблем не решит, всё равно придется покупать другую – не на маршрутках же ездить? И ежемесячное вознаграждение от Гурьковых не сможет быстро поправить дела. Существовал ещё один, самый верный и самый безумный выход. Но его стоит использовать, только если Ольга не оставит иного шанса.
Игорь перешёл к другой груше – самой тяжелой, и прицелился. А с операцией,
– Ты где? В дороге ещё? Короче. Звони своему косторезу. Договаривайся. Пусть запудрит Ленке мозги. Бабки найдутся.
***
Очень старый мужчина в толстых старомодных очках листал привезённые выписки. Он подолгу всматривался в каждую бумажку, так низко склоняясь над столом, что его огромный, с горбинкой, нос почти водил по бумаге. Казалось, подрагивающая голова старика вот-вот перевесит и упадет с тонкой, морщинистой шеи. Профессор, к которому привел Ленку Марк, оказался таким дряхлым, что девушке стало не по себе – как он ещё может делать операции?
Однако уже через пять минут разговора Ленка забыла про его возраст. Поговорив с ней, изучив все бумаги, Семён Эдуардович почти четверть часа осматривал Ленкину ногу, давил, поворачивал, сверялся со старыми снимками. А потом принялся читать заключения предыдущих коллег по второму разу.
Наконец, Чернявский поднял очки на лоб и внимательно уставился на девушку. У него были живые, умные, выразительные глаза. И Ленка почувствовала надежду – его рукам она бы доверилась… наверное… В любом случае, это её единственный шанс. Если доктор скажет, что она когда-нибудь сможет ходить, как все, она найдёт, заработает, достанет нужную сумму! Пусть через год или два… Нет, быстрее – уж больно стар этот доктор. И тогда больше никто не назовет её ни «калекой», ни «хромоножкой», а мужчины будут испытывать к ней только симпатию, а не жалость или брезгливость. И, может быть, если Мелихов разрешит ей общаться с Настей, он тоже увидит Ленку – здоровую, весёлую, нормальную…
– Отвлекаетесь, милая? – прервался профессор.
– Ой, простите… – опомнилась она. – Что вы сказали?
Доктор уже полчаса расспрашивал её про всякие, казалось бы, мелочи – как она спит, во сколько встаёт, сколько может пробежать, не задохнувшись, бывает ли у неё головокружение или сердцебиение, словно она попала на приём к кардиологу, а не к хирургу.
– Сначала надо серьёзно обследоваться, чтобы исключить вероятность того, что случилось с вами во время последней операции, – повторил очень строго профессор.
– Марк говорит, что тогда, скорее всего, намудрили с наркозом.
– Возможно. Могло быть связано с изменениями организма в подростковом возрасте. Но я даже не притронусь к вам, пока не буду убеждён, что тут у нас всё в порядке.
– Да я вообще никогда на сердце не жаловалась! – Ленка уже досадовала, что так скрупулезно отвечала на вопросы, припоминая все случаи недомоганий. Наверное, у врача создалось ложное впечатление, что она постоянно плохо себя чувствует.
– Не волнуйтесь, мы во всём разберемся. Вот, смотрите, – доктор разложил перед ней направления на рентген, кардиограмму, УЗИ сердца, компьютерную томографию… – Это на четвёртом этаже, в третьем отделении. Это на пятом. Кровь из вены, моча – сдадите по ходу дела.