Нокаут чемпиону. Вторая часть

Маркус Галина

– Не-а! – тут же оживилась Светка и возбуждённо зашептала:

– В четверг уехала… Кажется, Мелихов её ночью одну в спальне бросил – то ли поругались, то ли что… А когда из Москвы вернулся – она ему сцену ревности закатила. Про Ольгу что-то, но я только краем уха слыхала… Вика даже ревела. Ну, да тут Рудольский заявился, да и Белозерцев с компьютером громыхал. Так я и не поняла, чем дело закончилось.

Горничная с интересом наблюдала за реакцией девушки. Наверное, Виктор поведал подружке всё, что произошло после боя, и теперь

она гадает – ревнует Ленка Мелихова или нет.

– Ясно… – только и отозвалась Ленка.

Она даже не знала, кого предпочла бы видеть в качестве любимой женщины Мелихова. Хотя нет, знала… Не Ольгу, это уж точно. Потому что бывшую жену Игорь всё ещё любит, чтобы он не говорил. Теперь девушка точно знала: можно ненавидеть и любить одновременно. Но одно дело любить, другое – простить…

– Чё-то я не пойму, а ты у нас ещё работаешь, или уже всё? – невинно поинтересовалась Светка.

Вне всяких сомнений, у неё была своя версия на этот счёт. Ленке не хотелось думать, что в глазах горничной ей отводилась роль надоевшей и отвергнутой ради Ольги любовницы третьего (после Вики) сорта. Но, похоже, так оно и было.

– Уже всё, – поспешила сказать Ленка. – Надо только дела закончить.

Та довольно кивнула – мол, так она и думала.

– Кстати, Свет… – вспомнила девушка. – Не забудь, при Ольге – ни слова, что Настя у меня. Версия та же – девочка в санатории.

Горничная сразу же потеряла интерес к разговору.

– Да ну… Матери врать… Начнёт расспрашивать – а где, а как? Скажу просто, что ничего не знаю, ничего не слышала… – буркнула она куда-то в сторону.

Махнула ещё разок метёлкой и повернулась к Ленке спиной, собираясь удалиться. Девушке это ужасно не понравилась. Она вдруг испугалась: Светка сплетничает всем и обо всём только из «любви к искусству»! А ведь баронесса может и заплатить…

– Света, – окликнула Ленка негромко, однако её интонация заставила горничную замереть у дверей и опасливо оглянуться.

– Света, дорогая, – повторила девушка. – Ты будешь говорить Ольге то, что тебе велено. А если девочку найдут у меня, я даже не стану выяснять, откуда ноги растут! И ответишь тогда ты.

– И как же это, интересно? – взъерепенилась горничная.

– Ну, во-первых, тебе здесь больше не работать – даже не сомневайся. Во-вторых, об этом сразу же узнает Виктор. А, в-третьих, никаких Ольгиных денег не хватит тебе на лекарства! Я об этом позабочусь!

Ленка сама сейчас свято верила, что размажет противную тетку по стенке, если ребёнку причинят вред. Поверила и Светка.

– Да ты что? – заговорила горничная совсем другим тоном. – Конечно, я ничего не скажу. Я Игорю Глебовичу не враг!

Не успела она произнести его имя, как в комнате появился Мелихов. Вошёл и замер от неожиданности:

– Не слышал, как ты… Ну и видок у тебя! Где ты так вымокла?

– Так получилось, – отмахнулась девушка.

– Ты расплатилась с такси? Сколько

с меня?

– Да я на автобусе…

– На чём?! – изумился Игорь. – У тебя как с мозгами? Трудно было такси взять?! Вся мокрая! Давай, раздевайся скорее!

Возмущённый, он почти содрал с неё куртку и покачал головой, оглядывая.

– Ну и ну… Всё фокусничаешь?

Потом приказал:

– Быстро в душ!

Повернулся и вышел из комнаты.

– Свет, дай мне, пожалуйста, что-нибудь переодеть, – нехотя попросила Ленка.

– А разве у тебя здесь ничего не осталось? – с притворным удивлением спросила горничная.

– Нет, не осталось, – резко ответила девушка. – Дашь или нет? Хотя бы носки…

– Нет, конечно. Это негигиенично. А джинсы высуши на батарее, – отрубила та.

– Ладно, спасибо, – спокойно кивнула Ленка.

Она подавила в себе гнев – собственно, Светка ей ничего не должна.

Глянула на часы – двадцать минут седьмого.

– А что, Мелихов изменил расписание тренировок? – спросила она.

– Да он вроде как и не тренируется больше, – пожала плечами женщина.

– А Виктор? Работает? – Ленка пыталась найти хоть кого-то, кто был бы здесь с ней приветлив.

– А чего тебе Виктор понадобился? – подозрительно уставилась та.

Говорить с ней было бесполезно. Девушка в раздражении подняла с полу насквозь промокшую сумку (в ней лежали только смена белья, косметичка да зубная щетка) и, как была, без обуви, отправилась в свою осиротевшую комнату. Что здесь делать, она не знала – даже компьютер отсюда уже унесли. Она начала подмерзать, особенно раздражали мокрые голова и ноги. Ленка с трудом расчесала волосы – пользоваться Викиным феном её отучила жизнь. Вдруг она вспомнила – Алик! Вот кто хотя бы обрадуется. Она решила заглянуть к нему – поздороваться.

Кулинар действительно просиял и воздел руки к небу:

– Ой, какой мокрый! Приехаль наконецт! – воскликнул он. – Зачем уехаль? Зачем убежаль?

– Так получилось, Алик…

Было приятно видеть такую радушную встречу.

– Как – так получилось? – продолжал возмущаться узбек. – Хозяйк не должен уезжать.

– Да какая я здесь хозяйка?

– Хозяйк не должен бросать муж один. Ночеваль тот дженщин, высокий, тёмный. У нас в Узбекистан за такой с мужчина все здороваться пересталь бы! А жена – всё равно, оставиль и уехаль!

– Да ты всё перепутал, Алик! – грустно улыбнулась Ленка. – Это Вика, можно сказать, здесь хозяйка, а не я… Посмотри на меня – какая я ему жена?

Забавно, как это он, практически не выходя из кухни, умудрялся видеть всё, что происходит в доме? Правда, повар упорно продолжал делать собственные, непонятно, на чем основанные, выводы.

– Глупость говоришч! Какой этот Вик жена для шеф? Зачем ему такой конь? Не женщин, а ёлка бесстыжий!

Ленка мысленно пожала ему руку за это описание Вики и засмеялась: